Глава: 3
Автор: beork-san|Посвящается имя_мне_Легион и Elegir
Бета: мои потуги х)
Дисклеймер: персонажей одолжил у Кишимото-сана, фанта собственная.
Рейтинг: для всего фика – PG-13 (местами NC-17)
Пейринг: Саске/Наруто, Гаара/Наруто, для этой главы - Ирука/Наруто, Какаши/Ирука, Мадара/Хаширама(намеками).
Жанр: drama, angst, mystic, romance, flaff(!)
Размещение: пишите – договоримся.
Статус: в процессе создания, в очень длительном процессе…
Размер: миди
Саммари: «Не теряй!» - такое просто выражение, но, в то же время такое емкое. Не всегда у нас есть возможность его услышать, понять, осмыслить. Тем более, каждый толкует всё по-своему. Но, напрягает всего один вопрос – удержит ли демон то, что получит и справится ли с заданием? Ведь, за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь…
Варниг(предупреждение): ООС, AU, death, mystic, осторожно - гет.
Ну, это еще не обе главы, а пока только третья. Он большая. Очень.
Пролог + глава 1.
Глава 2.
Концепция
Краткая концепция для того, чтобы не теряться.
Всем известно, что на Небесах существует Семь ступеней. И каждая обозначается каким-то происшествием, аурой и т.п.
Я мог бы скопировать описание с Википедии, но, я не ищу легких путей. Да, плюс, в моем видении тут совсем не такие небеса, как в библии или в Википедии.
Приступаем:
Ярус первый, небо первое.
Название яруса – Joku 上空– Поднебесье. Здесь расположен Мемориум, дворец Бога и псевдоархив, содержащий в себе все записи о людях, не прошедших реку Лета (или работниках Канцелярии, что проще запомнить). В Поднебесье множество различных сказочных персонажей, имеющих стаж в работе более ста одного Небесного года (пятьдесят лет Земных). Сюда относятся феи, гномы и эльфы. Ну, прочие там небесные твари.
Ярус второй, небо второе.
Название яруса – Warodu ワールド – Мир. Этот ярус предназначен для ангелов, лишившихся крыльев (здесь: потеря невинности). Ангелы, которые чаще всего проводят время здесь, имеют большой опыт за плечами, два, а то и три перерождения. В Мире существует лабиринт, который водит заблудшие души по второму ярусу, дабы вывести их к Шестому Небу, а оттуда на Седьмое (что зачем, узнаете).
Ярус третий, небо третье.
Название яруса – Faiariri ファイアーリリー – Огненная Лилия. Ярус подразумевает под собой (Лилия – это символ трепетного отношения, тепла и невинности) непорочное общение. Беззаботные и пока еще неопытные ангелы проживают здесь, пока не находят себе пару (крылатый или бескрылый – это не имеет значения). На этом небе находится так же один из заповедных лесов Небес, где обитают сказки (здесь: паранормальные и призрачные мифические существа): начиная единорогами и заканчивая звездными псами. Этот лес самый масштабный и неподдающийся каким-либо законам природы/гравитации/физики и т.п.
Ярус четвертый, небо четвертое.
Название яруса – Ofisu オフィス – Канцелярия. Предназначена для хранения документов и дел, в которых описана жизнь людей, еще не попавших ни на одно небо, живущих на Земле. Ну, или, ожидающих своего времени и отдавших душу в руки своего Ангела-хранителя.
В Канцелярии все время кипит жизнь: на каждом этаже (а их здесь порядка семи) есть архивированный склад, в котором есть эти самые дела. А их, ну естественно, много. Способ передвижения по этим этажам осуществляется либо с помощью пегасов, находящихся у подножия лестницы в главный корпус у первого этажа, либо посредством Ночных Фей Сна, которые умеют телепортироваться сами и перемещать кого-то или что-то еще.
Ярус пятый, небо пятое.
Название яруса – Akaibu アーカイブ – Архив. Ярус сплошь заполнен различными мыслями, т.е. этот архив является вместилищем предсмертных мыслей, воспоминаний всей жизни и тому подобное. Прежде, чем душу человека отправить на перерождение в Лету, её сперва мурыжат здесь, изучая состояние, мысли и остатки воспоминаний. Это очень важная процедура.
За сохранностью мыслей следят Гидры (здесь: красивые девушки с длинными белесыми волосами и прозрачными одеждами, все одинаковы, разве что глаза у них у каждой особенные).
Ярус шестой, небо шестое.
Название яруса – Saidan 祭壇 – Алтарь. Один из последних ярусов Небесного Царства. Именно для того, чтобы вывести души к Лете, создан лабиринт на втором ярусе. Здесь находится небезызвестная река Лета, попадая в которую, душа человека освобождается ото всех воспоминаний. Здесь также находится Великий Портал душ из подземного мира и самой Земли. Врата тщательно скрыты от глаз всех, кто пытается сюда попасть специально. А те, которые просто верят и ждут своего часа, без проблем могут его отыскать. Главное, не думать о них во время поисков.
Ярус седьмой, последнее небо.
Название яруса – Dai nana tengoku 第七天国 – Седьмое небо или Shifuku 至福 – Нега. Название говорит само за себя – здесь, можно сказать, свободный этаж для услады. Тут расположено что-то наподобие гостиницы, и на этом этаже можно заниматься чем угодно. Своеобразный Божеский бордель, только нет шлюх.
То, что не входит в небеса – Chiheisen 地平線 – Горизонт. Он находится во владении внучки Хаширамы – Цунаде. Этот, в реальности и в мифах мира, не существует. На этом ярусе находится Всемирный Госпиталь Душ. Этот этаж полностью независим от Бога с прислужниками и Людей. Здесь можно «получить» какую-либо болезнь или «убрать» её. Занимаются такими делами врачи-ангелы: они управляют стадиями болезней, принципом их появления и вылечивания.
Горизонт делится на три части: верхний Горизонт, западная Линия и северный Месяц. Первая секция – все крыло принадлежит главному медику, то есть, Цунаде. Вторая – здесь находятся акушеры-ангелы, чудеса из Поднебесья (карманные феи). И третий – лаборатория. Здесь изучают мыслительную систему Демонов и вытаскивают из них душу.
Даже Богу, для того, чтобы вылечить кого-то из своих подданных, нужно переходить сквозь временную сетку и оказываться на Горизонте. И, да, от Бога болезни не зависят, вините нашу Цунаде-баа-чан.
Иерархия моих ангелов – внимание, может потрясти воображение.
Хаку, Внемли мне Бог
Наруто, Сила Бога
Неджи, Яд Бога
Кимимаро, Подобный Богу, предводитель небесного воинства
Сакура, Справедливость Бога
Итачи (архангел), Бог Исцелитель
Конохамару, Доверие Бога
Выше всех Ирука, Глас Божий.
И там по ходу ф-фика будут появляться прочие ангелята и демонята.
Иерархию Ада описывать буду позже, когда будет кульминация (главы 6-8).
Глава 3
Глава 3
ХХХ
Все еще девятнадцатое апреля.
Все еще день второй, перетекающий в ночь, сутки первые.
Дом семьи Намикадзе.
Звякнули ключи, открывая дверь, и с порога послышалась возня. Звонкий хохот разнесся по комнате, доходя до каждого уголка этого теплого и уютного дома.
Из кухни послышался звон посуды и шум воды, после чего в холл вылетела Кушина: волосы были собраны в небрежный хвост на макушке, а челка цветными невидимками была заколота. Вытирая руки от воды о подол фартука, женщина неуклюже перешагивала через рыжего лисенка, развалившегося на его дороге. Животное, оскорбленное столь наглым нарушением собственного пространства, вскочило меж ног женщины и вздыбило свою густую шерстку, ощерившись. Увидев нарушителя своего спокойствия, лис злостно фыркнул и сверкнул своими зелеными глазками в женщину. Гордо отвернувшись от неё и распушив хвост, зверек быстро убежал по лестнице.
– Ой, мальчики, вы вернулись? А у нас гости, – рыжеволосая стрельнула глазами по направлению гостиницы и загадочно улыбнулась. Наруто нетерпеливо поднялся на руках в кресле и тут же был зло прижат обратно к оному. Фыркнув, блондин повиновался и, сложив руки на груди, недовольно насупился.
Гаара, ранее стоявший за спиной Наруто, обошел его и, подхватив с кресла, прижал к груди, прижался губами к холодному лбу и нежно провел пальцами по спине. Блондин что-то невнятно пробурчал и показал глазами на гостиную. Рыжий только фыркнул и, толкнув с дороги скейт – Гаара еще удивился, откуда у них скейт? – прошел в комнату, внимательно смотря под ноги. Блондин у него на руках уткнулся в грудь парня и недовольно засопел, цепляясь за его шею.
Со стороны входа в гостиную послышался мальчишеский хохот и слился с хохотом Минато. Почему он здесь? Наруто резво оглянулся, вглядываясь в людей в гостиной. Сердце упало в пропасть, чтобы вновь вернутся на привычное место и забиться с новой силой: за кухонным столом сидели не как обычно два человека. Сегодня их было пятеро, и отец Наруто, оказывается, никуда из города не уезжал.
– Мальчики, ну что вы там стоите? Давайте к нам! – засмеялась Кушина, подходя к парням и небрежно целуя каждого в лоб. Первым опомнился Гаара и, посадив Наруто на спинку дивана и придерживая того за талию, поздоровался:
– Добрый день. – Улыбнувшись беспечной улыбкой, рыжий «передал» Наруто в руки его матери и подошел к столу, протягивая руку по очереди каждому гостю.
– ГААРА!!! – вдруг раздалось за спиной. Рыжий подпрыгнул, невольно оборачиваясь. На него несся брюнет лет семнадцати, с торчащими во все стороны волосами, черных потертых джинсах с мотней, обтягивающих икры, в темно-фиолетовой майке с надписью «Tomorrow today will be yesterday!» В темно-синие высокие кеды были заправлены джинсы. Бирюзовые глаза удивленно вперились в паренька, а затем рыжий улыбнулся и с радостью принял теплые объятия этого озорного мальчишки. – Боже, Гаара, как же я тебя давно не видел!
– Глупый Мару, сколько раз тебя просил, не кидайся на людей, нэ? – насмешливо раздалось со стороны стола. Все как по команде повернулись в сторону звука и расхохотались. Наруто теребил край своей футболки, уткнувшись лбом в сгиб материнского локтя, и всхлипывал, пытаясь подавить рвущиеся наружу слезы.
За столом, на одном стуле сидели двое – одни седоволосый крепкий мужчина лет тридцати шести, в черном свитере под горло, в серых драных джинсах и черных мокасинах. Правую бровь и веко пересекал шрам, а сам глаз имел цвет алого закатного солнца. Это была линза. А левый глаз имел неприметный серый цвет, его слегка закрывала челка пепельного цвета. Тонкие губы были подчеркнуты теплой улыбкой. Красивый тонкий нос с едва заметной горбинкой.
Сильные руки мужчины обнимали паренька лет двадцати восьми со шрамом на переносице. Парень сидел на коленях у седоволосого, сконфужено переплетая свои пальцы с его. Теплые шоколадные глаза парня смотрели изучающе и цепко, но, в то же время, они завораживали своей детской нежностью. Длинные каштановые волосы были собраны в низкий хвост и откинуты на плечо. Белая рубашка была расстегнута на верхние пуговицы, под ней была черного цвета борцовка. Подкатанные рукава рубашки являли свету тонкие запястья с уродливыми грубыми шрамами, благо, старыми. Бежевые брюки были подкатаны до коленных чашечек, на ногах были черные кеды.
Длинные пальцы седоволосого нежно поглаживали запястья парня, глаза смотрели на шрамы напряженно и отстраненно.
Шатен медленно встал, высвобождая руки из ладоней возлюбленного, и обошел стол. Все застыли, в ожидании смотря на парня. Тот грустно улыбнулся и за секунду оказался рядом с Наруто, крепко сжимая того в объятиях. Кушина охнула и поспешила удалиться. Шатен наклонил голову и ткнулся сухими губами в макушку блондина, тяжко вздыхая. Наруто поднял свои раскрасневшиеся глаза на шатена и, всхлипнув, разразился более громким плачем. Парень стал шикать на него, по-отечески прижимая к груди и оглаживая спину. Блондин уткнулся в плечо парня, сжимая в побелевших пальцах рубашку и шепча что-то самому себе. Шатен улыбнулся и, наклонившись к уху блондина, спросил с придыханием:
– Малыш, мне разложить тебя прямо здесь, на этом диване, при всех, чтобы ты перестал реветь? – со стороны стола послышалось взволнованное «Ирука, может, не стоит?» Пальцы пробежались по внутренней стороне бедра Наруто, останавливаясь в опасной близости к паху. Мышцы сократились, и нога блондина дернулась вверх. Шатен слащаво улыбнулся, перехватывая конечность Наруто и издал победный клич, разворачиваясь к столу, – Эй, горе-папаша, ты мне должен бутылку Совиньона*!
Заливисто засмеявшись, Ирука вернул взгляд к Наруто и поцеловал того в наморщенный нос. Блондин взбрыкнул, пытаясь вырваться из цепких рук своего доктора, но тот лишь сильнее прижал парня к себе и поцеловал в золотую макушку.
– Дурашка, до сих пор не привык. Эх ты, горе мое. Прогресс? – Обращаясь к рыжеволосому.
– Да куда там, – как от мухи отмахнулся Гаара, наблюдая сощуренными глазами за действиями шатена, – На меня это чудо не реагирует.
Ирука усмехнулся, стрельнув глазами в седоволосого. Тот расплылся в улыбке, подмигивая шатену и похлопывая ладонью по столешнице.
– Шоковая терапия, Гаара. Ты его… э-э-э… любовник? – Ирука вопросительно посмотрел на Наруто. Щеки того заалели, и парень начал активно махать руками в знак протеста. – Ну, не важно. Ты его каждый день трогаешь. Он привык. А я-то кто? Я, левый человек, – в этот момент Наруто попытался открыть рот, но тот был нагло закрыт широкой ладонью, – которого подзабыли, прихожу так неожиданно и давай клеиться к Нару. Ладно, он уже это проходил. Но, эта Святая Невинность никак не привыкнет.
Минато обреченно застонал и тяжело опустил голову на стол. Какаши приставил ладонь ко лбу козырьком, скрывая глаза, а Кушина закусила нижнюю губу, скрывая рвущуюся улыбку. Конохамару захлопал глазами, недоуменно смотря на своего папу. Гаара открыл рот в немом удивлении.
Первым не выдержал Минато. Подняв шальной взгляд на Наруто, Намикадзе подмигнул ему и, хлопнув ладонями по столу, обратился к Ируке:
– Так, горе-доктор, кыш на осмотр. Давай, у тебя в распоряжении тридцать минут! Выполнять! – Ирука стукнул пятками и шутливо отдал честь. Наруто хихикнул, закрывая ладошкой рот и закатывая глаза.
– О, кстати. Гляньте, что я с собой из Киото привез. Кушина, золото, иди сюда! – вдруг очнулся Какаши, проговаривая все слова бархатным баритоном. Рыжая женщина выглянула из-за двери в гостиную, вопросительно смотря на Хатаке, – Мару, притащи-ка отцу сумку, нэ!
Шатен сорвался с места, прытко перепрыгивая через низкий столик, метеором направляясь в коридор. Кушина обреченно вздохнула, закатывая глаза и воздевая руки к небу аки потолку.
– Боже, Конохамару, не носись по дому! Упадешь ведь!
Послышался грохот, и из коридора, подгоняемый топотом шатена, вылетел взъерошенный рыжий лис. Наруто звонко рассмеялся, наблюдая за этой картиной.
Конохамару чинно, что было весьма странным, прошел к отцу и вручил ему сумку с множеством карманов и заклепок. Какаши благодарно улыбнулся сыну и потрепал его по волосам, на что послышалось недовольно ворчание на тему «Сколько раз тебе говорить, что гелем для волос не надо мыть руки, уж тем более в моей голове!» Покопавшись в кармашках, Хатаке, наконец, хитро улыбнулся и достал какой-то тряпичный пакетик, разукрашенные в черный, синий и рыжий цвета. Кушина вытянула шею, чтобы разглядеть нечто.
– Минато, – седоволосый покрутил пакетиком у глаз Намикадзе-старшего, – знаешь, что это? Не знаешь, ясно. Это перечные сосательные, – при этом эпитете Ирука смачно прыснул в кулак, – конфеты. Символ счастья, благополучия и любви. Вроде талисмана.
– Боюсь тебя огорчить, Хатаке, но это – хрень.
– Зато это креативная хрень!
Повисла тишина. Затем домашнее снова разразились искренним хохотом.
Гаара подошел к Наруто и, приобняв за талию, подхватил под колени, вцепился острыми ногтями в голень. Удзумаки звучно зашипел, смотря на рыжего волком. На это шипение обернулся Ирука, недовольно цокая языком.
– Нару-у, ты что, уже и его чувствуешь?
– А? – До Конохамару никак не могло дойти, о чем сейчас говорил его папа, поэтому вырвалось такое объемное восклицание, означающее: «Уважаемый отец, не могли бы вы мне, недоумку, показать все на пальцах, ибо я недопонял!»
– Мару, забудь. Так что?
– Выходит, что так, – глаза блондина расширились, когда рыжий в очередной раз царапнул голую голень парня. Шатен затравленным взглядом посмотрел на Хатаке. Тот, закрыв глаза и потерев переносицу, выдохнул и встал из-за стола, подходя к Ируке и обнимая того, с силой сжимая в своих объятиях.
– Не смей этого вспоминать, очень прошу. – Надрывно и тихо попросил Хатаке, накручивая на палец темную прядку волос своего возлюбленного. Ирука сперва дрожащими руками обнял мужчину за талию, а затем быстро высвободился из рук того и, потребовав жестами Наруто себе на руки и прижав к груди, большими шагами пошел в сторону лестницы. Какаши поспешил следом, рукой предупреждая все ненужные действия и поползновения за ним.
Блондин, чувствуя учащенное дыхание шатена, сжался в руках своего доктора и попытался успокаивающе погладить его грудь. Шатен, глубоко вздохнув, взбежал по ступеням наверх. Дойдя до нужной двери, мужчина толкнул её ногой и вошел, не закрывая. Зная, что сейчас зайдет его опора и будет успокаивать, шепча глупые слова нежности.
И не прогадал. Спустя пару мгновений в комнату вихрем ворвался Хатаке, захлопывая дверь и закрывая оную на щеколду.
Наруто был опущен на широкую кровать, а Ирука, резко развернувшись, закусил губу и бросился в объятия Хатаке, стискивая в пальцах черный свитер и прижимаясь лбом к груди.
– Ш-ш-ш, Иру, перестань. Все уже давно прошло, все хорошо, ну, что ты?
– А вдруг повторится? Вдруг опять?
– Иру, я туда не вернусь. Слышишь?
Flashback (аки дополнение и разъяснение к непонятному =^_^=)
Мужчина, лет тридцати, небрежно держа в руке «Beretta 98 D», привалился спиной к массивной железной двери. Безразличное выражение лица, казалось, стало главным атрибутом этого человека. Серые глаза смотрели пристально, скрывая бурю эмоций за выцветшей радужкой. Серебристые топорщащиеся волосы были нервно взъерошены. Хоть поза человека и была непринужденной, в движениях рук, во взгляде читалось тщательно скрытое, смутно волнение. Черная косуха была распахнута, под ней была атласная черная рубашка, а темные брюки плотно обтягивали красивые ноги.
Напротив него была женщина с яркими фиолетовыми волосами, в которых была белая бумажная роза, с пирсингом под губой. Её цепкие серо-зеленые глаза с презрением смотрели на мужчину у двери. Губы кривила брезгливая усмешка, приоткрывая идеальные белые зубки.
Женщина была облачена в элегантное черное платье чуть выше колена, в черные туфли на высоком каблуке и темно-фиолетовый атласный пиджак. Она была бы идеалом для любого мужчины, если не одно «но».
Этим «но» была внушительного размера катана в правой руке и грубый шрам, рассекающий левую сторону шеи.
Любовно поглаживая пальцами лезвие холодного оружие, женщина заговорила, медленно поворачивая голову на мониторы, которые висели на глухой стене сзади неё:
– Хатаке, у меня к тебе дело. Очень важное, щекотливое и кровавое дело.
– Ма, я слушаю тебя, Химэ. Что случилось? – мужчина усмехнулся, подходя к женщине и становясь рядом, всматриваясь в мониторы.
– Нам привезли парня, который лечил твоего крестного, – ехидно заметила женщина, скрывая усмешку. Сердце мужчины в момент упало в пропасть, уходя на бешенный ритм.
– Да что ты? А что же этот непутевый мальчишка сделал великой Конан Хаюми? Если я не ошибаюсь, то ему было… м-м-м… двадцать три года?
– Да, Какаши, ты прав. И откуда у тебя такие феноменальные мозги, я удивляюсь, – хмыкнула Конан, – Он ничего не сделал, он просто мешает. Мне, Саске, Дейдаре… Он пешка, которую все равно убьет ферзь за ненадобностью. И этим ферзем будешь ты.
Седоволосый взъерошил волосы на затылке, прикрывая глаза и тихо вдыхая. Надо так надо. Эту женщину ослушаться опасно: в результате ты либо проснешься ночью без причинного места, либо ты вообще не проснешься. Ведь ему ничего не мешает, Белому Клыку Японской мафии, убить какого-то мелкого докторишку? Мешает. Еще как мешает.
– Почему ты не сказала об этом сразу?
– Не было нужды. Я хотела помучить паренька, – послышался смешок, – он был таким хорошеньким. И, черт возьми, он должен почувствовать на своем идеальном теле боль.
– Ключи, Конан. Дай мне ключ, – мужчина вытянул руку вперед, требуя. Хаюми дала ключ, невзначай касаясь пальцами ладони Хатаке. Глаза мужчины и женщины встретились, послышались два выстрела и треск стекла. Женщина едко улыбнулась, разворачиваясь спиной и бросая:
– У тебя пятнадцать минут на расправу с ним. И чтобы я не видела трупа, понял? Все, иди.
– Да, Химэ, – как можно более уважительно сказал Какаши, скрывая негодование и ярость в голосе. Развернувшись на пятках и несколько раз вдохнув затхлый воздух, мужчина шагнул к железной двери и вставил ключ, тихо его поворачивая. Замок со скрипом поддался, представляя взору комнату. Мужчина беспрепятственно шагнул в свою камеру пыток, и дверь за ним захлопнулась.
Помещение было ужасно: серые стены в некоторых местах были покрыты заплесневелыми остатками воды, стекающей с потолка, просачивающейся сквозь щели, пол был испещрен такими же щелями, в которых был виден старый мох. На стене у двери был факел, который освещал треть комнаты.
У дальней стены, которая не попадала под освещение, был виден силуэт. Хатаке сощурился, подходя к человеку. В его душе начала зарождаться надежда, что это не тот, о ком он думал. Его доктор был высокий, крепкий для своих двадцати трех, бойкий, и даже поза всегда была уверенной. А это? Сломленный, убогий человек, для которого жизнь потеряла смысл. Надо было убедиться, что это не тот человек, и он решился:
– Ирука? Это ты? – послышалось сдавленное хрипение из угла, в котором был человек. Сердце сжало холодной лапой страха. Седоволосый шагнул еще ближе, медленно опускаясь перед телом на колени и попутно пряча пистолет в кобуру.
И он разглядел. Глаза свыклись с темнотой, и он, черт возьми, разглядел этого человека. Было страшно, даже ему, грозе Японской мафии.
Исхудавшие руки были подняты на головой, стянутые тонкой цепью, похожей на католический пояс самоистязания. Из-под этой цепи мерно текли тонкие струйки крови, сбегая до локтя и капая на пол. Карабин скреплял цепь и крепился на канат, который был прилажен на потолке.
Парень был по пояс обнажен, грудь и спина были изуродованы алыми полосами от кнута. Переносицу рассекал горизонтальный длинный шрам с корочкой подсохшей крови. Искусанные губы. Хатаке грустно усмехнулся, его мальчик никогда не будет кричать от боли. Он, черт, гордый и не позволит слышать кому-то свои крики.
– Ирука? – снова послышался хрип, парень задрожал в судороге и закашлял, тяжело вдыхая. Медленно подняв голову, пленник открыл глаза. Хатаке застонал, когда шоколадные глаза посмотрели на него с мольбой.
– Хатаке, – прохрипел парень, пытаясь вдохнуть как можно глубже и снова кашляя. Седоволосый рывком обнял шатена, пряча свою голову на его плече и не боясь замараться в его крови. Шатен снова закашлял, делая болезненный вдох, – Хатаке, забери меня… Боже мой, я так не выдержу больше, забери…
Он исхудал. Он стал призраком за эту неделю, за неделю без еды и воды.
– Я заберу. Малыш, ты только живи… – Хатаке достал свою Беретту и, взведя курок, отодвинулся от парня. В шоколадных глазах отразился страх. Дуло было направленно в плечо шатена, взгляд Какаши был затравленным. Снова болезненный вздох, затем жуткий кашель. Большие глаза, минуту назад так ярко светившиеся от возможного спасения, потухли. Будто костер засыпали песком.
В тишине камеры раздался глухой выстрел и сдавленный крик. Женщина ухмыльнулась, беря рукоять катаны двумя руками и направляя острие в сторону двери. Еще один выстрел.
Второй выстрел улетел в то же плечо, куда попал первый. Шатен зажмурился, сдерживая рыдания и кашель. Тяжелые вдохи и выдохи терзали слух Какаши.
Спустя пару мгновений дыхание шатена стало рваным. Парень потерял сознание, а грудная клетка стала вздыматься все медленнее. Какаши рывком снял руки парня с карабина, послышался щелчок замка на цепи на руках, и безвольное тело упало на руки Хатаке. Мужчина крепче сжал парня на руках и, спрятав свое оружие обратно в кобуру, встал, стоически сохраняя на лице выражение кирпича.
Скрипнула дверь, и мужчина вынес «труп» в комнату. Женщина скептично осмотрела паренька на руках у Хатаке и жестом отпустила мужчину, мол, больше от тебя ничего не требуется.
– Я позвоню, – послышался стальной голос мужчины, Конан лишь пожала плечами и проводила взглядом спину удаляющегося «сотрудника». Снова ухмылка.
Седоволосый вышел в темный холл базы «Акацки» и достал из кармана косухи сотовый. Быстро набрав заученный номер, Какаши приложил аппарат к уху.
– Слушаю, – на том конце провода послышался озорной женский голос.
– Кушина, это Какаши. Дай Минато, пожалуйста.
– Привет, Волчек, сейчас, – послышался топот и крик, оповещающий этого самого Минато о звонившем.
– Да-а, я слушаю.
– Эй, брат, приезжай. Улица Окутагавы (не ищите, такой нет!). Быстро.
– Что-то серьезно? – Голос стал задумчивым.
– Не разводи демагогий, сел в свой «Хёндай» и быстро сюда. Тут человек умирает.
Гудки. Хатаке вздохнул, опустившись на корточки и посадив тело на маленький диван. Сняв с себя косуху, мужчина быстро одел её на шатена и стер рукавом своей рубашки кровь со щек парня. Горько усмехнувшись, мужчина снова подхватил шатена на руки и понес к черному выходу.
Он ждал минут пять, когда в поле зрения появился черный «Хёндай», несшийся на невероятной скорости. Машина подъехала и с визгом затормозила. С водительского сидения сорвался мужчина лет тридцати и быстрым шагом направился к седоволосому. Голубые глаза мужчины метали молнии, и если бы вместо них были лазеры, то Какаши уже бы не было в живых.
Тяжелый кулак с увесистым кастетом врезался в правый глаз мужчины, рассекая бровь и веко, задевая верх скулы. Голова дернулась в бок, мужчина зажмурился, отшатываясь и опираясь спиной на стену. Блондин еще раз ударил, на этот раз менее яростно, в то же место.
– Ты что творишь? Ты, сучий сын, зачем вплетаешь в свои ночные гулянки по заказам ЕГО?! Ты вообще страх потерял, да? Мало тебе моего сына, ты еще и брата моей жены решил угробить? Сволочь, да как тебя Земля вообще еще носит!? – прошипел блондин прямо в лицо седоволосого, забирая из рук мафиози парня. Тот снова тяжело вздохнул и распахнул глаза, стеклянные и безумные.
– Хатаке! – рука потянулась к израненному плечу. Седоволосый сжал руки в кулаки и зажмурился, оседая у стены. Блондин недоуменно уставился на парня в руках и зарычал, отходя к машине и открывая заднюю дверь. Уложив ношу на заднем сидении, Минато снова вернулся к Какаши, приседая рядом с ним на корточки, кладя локти на свои колени и свешивая кисти рук между ног.
– Доигрался? Поздравляю, теперь путь в мой дом тебе заказан. Я больше не хочу тебя видеть рядом с Иру, с Кушиной и, тем более, с Нару. Ты приносишь только боль. Мусору место на помойке, – еще раз ударив седоволосого в лицо, блондин встал и пошел к машине. Сев на водительское сиденье, мужчина завел мотор и достал из бардачка сотовый. Нажав пару клавиш, мужчина услышал приветливый голос:
– Доктор Якуши Кабуто, слушаю.
– Кабуто, здравствуй. Приезжай ко мне, случилось ЧП.
– М-м, хорошо, Минато-сан. До встречи, – и Минато отключился, откидывая телефон на соседнее сидение. Сзади послышалось невнятное хрипение и болезненный стон.
– Ирука? Ты держись, мы ведь не хотим расстраивать Наруто? Ему нельзя… – с болью в голосе прошептал блондин, прибавляя скорость.
– Я постараюсь. Ты… Не говори только ему, что случилось. И… и скажи, что Хатаке не придет, – послышался всхлип, шатен снова болезненно вздохнул и закашлялся, – Сегодня не придет…
– Хорошо. Держись, мы сможем. Ведь… Помнишь, ты обещал свозить Нару в наш городской Зоопарк? Держись, братишка.
А седоволосый уже не пытался скрыть слез. Соленые капли бежали по щекам, смешиваясь с кровью. Он сделал ужасную ошибку, оставив Ируку в день своего заказа одного с Пейном. Он думал, что этот рыжий никак не связан с Конан, а тут… Мать его, как же Какаши был глуп!
Что ему сейчас осталось? Сидеть на асфальте у логова мафии и глотать слезы. А что сделаешь, сам виноват. Кашу заварил, теперь и расхлебывать сам будет. Простой идиот.
Он никогда не кричал. Не от боли, не от страха, не от счастья. Никогда. А сейчас его крик рвал на части серое небо, на котором собирались грозовые облака. Крик рвал его изнутри. Ненависть, ярость, негодование, глупость и… любовь? Этот крик, переходящий в отчетливый вой, рвал изнутри своими острыми когтями. Он понял, что все потерял.
End of flashback (прошу прощения, что так растянула, но здесь есть очень важная деталь ^_^)
Седоволосый сжимал в объятиях шатена, одной рукой поглаживая сквозь тонкую ткань рубашки спину любимого. Другой рукой мужчина держал Ируку за руки и целовал изуродованные запястья. Он не плакал. Это просто что-то попало в глаз.
Тогда оказалось, что у шатена были сломаны ребра. Три ребра впивались в легкие, не давая возможности вдохнуть без боли. Были перерезаны и истерзаны запястья, были задеты сухожилия и вены. Плечо было обездвижено на три месяца. Ирука не ел, он отказывался принимать лекарства.
А Какаши ежедневно приходил в их дом, умоляя Минато впустить его. Блондин его отвергал. За такое не прощают, считал Хатаке. Но не оставлял надежды, что однажды его впустят. Он верил, и Бог снизошел до его веры.
В один прекрасный день дверь открыл Ирука. Они долго стояли на пороге, молча смотря друг другу в глаза. Первым не выдержал Хатаке: упав на колени, мужчина сжал ноги шатена в объятиях, ломано прося прощения. Ирука положил ладонь на голову седоволосого и спокойно сказал о том, что он давно прощен. Голос был холоден. Надежда, теплящаяся в сердце мужчины, исчезла.
В тот момент в прихожую на свое коляске выехал солнечный и улыбчивый блондин. Он протянул руку к шатену, сжал его холодные пальцы и прошептал: «Вы нужны мне. Оба!»
Если бы не Наруто, они бы сейчас не стояли в этой комнате и не обнимались. Каждый бы был у себя дома и лелеял воспоминания о прошлом.
– Эй, малыш, ну перестань. Этого не повторится. Слышишь?
– Слышу. Прекрасно слышу, – вздохнул Ирука, отстраняясь от Хатаке и поворачиваясь к кровати. Наруто сидел тихо, смотря на своих крестных родителей и улыбаясь. – Чудо, блин, ну что ты такой солнечный!?
Они рассмеялись. В один голос, прощаясь с грустными воспоминаниями хотя бы на немного.
Ирука сел на кровать в ногах блондина и, положив ладонь на его колено, медленно повел руку вверх. Блондин довольно замурчал, прикрывая глаза и из-под век наблюдая за своим доктором. Ирука же, неторопясь, разминал мышцы ног Наруто, рука скользила легко, не причиняя боли.
Хатаке сел за спиной Ируки, с любопытством наблюдая за действиями своего парня. Когда рука шатена оказывалась в опасной близости от паха блондина, седоволосый начинал закатывать глаза и фыркать.
Умино наклонился к лицу Наруто, садясь между ног блондина и закидывая их себе на бедра. Вдохнув побольше воздуха, шатен прикоснулся к губам Удзумаки, прося разрешения. Наруто фыркнул, пропуская настырный язык в свой рот и улыбаясь в поцелуй. Шатен обвил одну руку вокруг тонкой талии Наруто, другой рукой продолжил мять затекшие и нечувствительные мышцы ноги оного.
Какаши, наблюдающий за действиями своего возлюбленного, обреченно застонал и, встав с кровати, направился вниз. Из кухни послышались тихие голоса и смешки:
– Мару, давай рассказывай, как у тебя дела? Чем занимаешься, как учишься? – по всей видимости, это говорил Гаара. Хатаке хмыкнул и спустился в комнатку, попутно подкатывая рукава и сел рядом с сыном. Тот улыбнулся отцу и ответил остальным, настроение парня сменилось. Он сидел, чинно положив ногу на ногу, сцепив руки в замок над столом и положив на них подбородок. Глаза парня смотрели на Гаару с затаенной нежностью. Какаши хмыкнул, знал он этот взгляд своего сына.
– Знаете, у меня много увлечение. И дела у меня замечательно, учусь сносно, – со стороны Хатаке послышался смешок.
– Ну, это радует. – Минато улыбнулся, переводя взгляд с Конохамару на Какаши. – Эй, а где Ирука?
Мужчина волком посмотрел на блондина, щурясь. Минато хохотнул:
– А-а, осматривает Нару. Не привык? Мы свыклись, а ты что?
– Какаду, закрой клюв, – прошипел Какаши, старательно пытаясь сдержать улыбку. В глазах заплясали чертики. Минато состроил угрожающую моську.
– Эй, тушканчик, прячься в норку. Глаза выклюю, – блондин поиграл бровями, сводя их к переносице.
– Не разводите тут зверинец! – Засмеялась Кушина. Минато и Какаши разом обернулись к женщине.
– Мать Лиса, кто бы говорил! – в один голос выдали блондин и седоволосый. По комнате снова понесся заливистый смех. Была так хорошо сидеть здесь, в непринужденной обстановке, с этими людьми. Будто никогда от них и не уезжал.
Ирука запустил руку в светлые локоны на затылке Наруто, притягивая его голову ближе и выдыхая в губы:
– Малыш, пора спать, – озорной язык скользнул по контуру чувственных губ. Нога блондина согнулась в колене. Шатен резво отстранился, – Ну, почему твое тело так реагирует только на меня!? А Гаара!?
– Ну-у… Он себе ТАКИХ вольностей не позволяет. Не знаю, почему. Боится? – Наруто вздохнул, поправляя сбившуюся майку и вытягиваясь на кровати. Шатен вытянулся перед блондином и распрямил плечи:
– Считает, что не он должен отобрать у тебя крылья?
Наруто напряженно замер, переставая даже дышать. Ирука скептически приподнял бровь, мол, угадал? Блондин вздохнул.
– Понимаешь, он боится навредить. Плюс, из-за этого спора тут вообще все вверх ногами. Ты же слышал о том, что Сенджу-старший меня послал сюда для завоевания сердца Демона? – Умино кивнул, – Ну вот, и Гаара считает, что если сердце – то и тело. И я должен быть невинен, и с Демоном я должен потерять крылышки.
Ирука сощурил глаза, всматриваясь в скрещенные руки на груди Наруто.
– Ты видел Демона?
– Не-а. Как я его узнаю? – Удзумаки повернулся на бок и подтянул к груди коленки, – Полежи со мной, пап. Я скучал.
Ирука хмыкнул, устраиваясь за спиной блондина и обнимая его за талию. Наруто прикрыл глаза и прижался спиной к своему отцу.
Удзумаки очень часто называл Умино папой. Причины было две: или он не хотел обижать кого-то, или он просто привык к обществу Ируки с малых лет, так как папа все время был в разъездах, мама с ним, а сидели дома Ирука и Какаши.
ХХХ
Вневременное пространство. Начало вторых небесных суток.
Верхний Горизонт, близ озера Куриштару*, обиталище Джирайи.
Не по-весеннему холодная погода заставляла кости леденеть, а зубы стучать в судороге. Ртутная гладь темного озера притягивала взгляд, чтобы тут же его оттолкнуть – это озеро было визуально опасно. Казалось, что оно заставляет все нутро человека сворачиваться в тугую пружину, грозящую при любом неосторожно движении выпрямиться и выбить кислород из легких.
Молочный песок по берегам сглаживал эту отталкивающую красоту, а редкие пучки пожелтевшей травы придавали некого болезненного шарма.
По ту сторону мерцающего озера раскинулся высокий лес. От него веяло растительной прохладой, таинственностью. Глубокая непроглядная темнота окутывала все ветки, деревья и кустики элегантной вуалью.
Травертиновый* источник журчал недалеко от кромки леса. Смытые пороги заросли илом, темная тина бежала вместе с водой по уже проложенному пути. По берегам, там, где вода шла не выше пяти дюймов, виднелись белесые камни со слюдяным отливом.
Двери домика выходили на озеро, седзи из темного дерева, неимение окон и плоская крыша.
У входа в помещение стояла высокая блондинка. Пышные формы, красивые янтарные глаза и пухлые розовые губы. Волосы были собраны в два низких хвоста, женщина держала в руках мятую бумажку и кусала нижнюю губу.
Красивое тело облегали сетчатая футболка и такие же бриджи. Сверху была нежно-бежевая футболка с глубоким вырезом и шоколадного цвета узкая юбка чуть выше колена. Женщина стояла босиком, вглядываясь в гладь озера. Ей было страшно.
Загудел ветер. Холодные порывы били наотмашь по лицу, пробирались под одежду. По глади озера навстречу женщине шли двое мужчин: шатен и брюнет, оба с длинными волосами. Брюнет поддерживал шатен за талию и гадко улыбался, ощущая какое-никакое, а сопротивление. Шатен шипел, сложив руки на груди и отвернувшись.
Блондинка усмехнулась и спустилась к кайме озера, щелкнула пальцами. Перед её ногами появился недлинный широкий пирс, на котором были татами и низкий столик. На столике стояли три чашки и небольшой чайник с заваркой.
Когда двое уже были в двух метрах от пирса, брюнету удалось вырваться и зло посмотреть на шатена. Тот примирительно поднял руки над головой и захохотал, увидев злобно сжатые зубы.
– И вот эти дети являются владыками Миров? Ох, не смешите, – язвительно бросила блондинка, со смешинками в глазах посматривая на мужчин. Оба в момент стали серьезней самых твердых кирпичей, примерим себе их угрожающе-пофигистические маски.
– Привет, Цунаде. Мы к тебе с важным делом.
– Каркадэ? – предложила женщина, незначительно хмурясь. Обычно эти большие маленькие дети просто так к ней не приходили. За те сотню лет, что она является независимым медиком всех Миров, они спускались к ней всего два раза: первый раз был, когда Мадара волновался о своем брате. У него тогда были сложные времена, Изуна стремительно терял зрение и если бы не влияние извне, то парень был бы уже давным-давно слеп.
Второй раз случился буквально недавно. Теперь уже волновался Хаширама, ибо под вопросом стояло две жизни: жизнь сына и супруга Итачи. А Учиха был архангелом-целителем, терять его нельзя было, ведь если бы умер смысл его жизни, то умер бы и он сам.
– Нет, мы на пять минут. Это… мы тут снова за жизнью одного миленького мальчишки пришли бороться.
– И кто он?
– Узумаки. Наруто Узумаки, – прикрыв ладонью глаза, вещал Хаширама, – у него ноги… я даже не знаю, как это назвать. Это было много лет назад, у него было что-то с позвоночником. И ноги отнялись. Он порой их чувствует, но не может ходить… и, пожалуйста, дай ему способность.
– Цунаде-чан, ну, поможешь? А то нечестный мы спор затеяли – мой мальчишка в полной боевой готовности, с великолепными ножками, телом… А Наруто не ходит. Чем должны заплатить?
– Его счастьем.
Хаширама поперхнулся, недоуменно смотря на свою племянницу. Та вопросительно подняла брови, тщетно пытаясь скрыть в глазах озорные огоньки. Заметив их, Сенджу вздохнул:
– Не шути так. А если честно?
– Ну, жизнью одного из дорогих ему людей. В нашем случае, его матери. Её душу и тело мне, а Наруто живет полноценной жизнью. Идет?
Мужчины переглянулись. Шатен пододвинулся вплотную к Учихе и завел руку за спину. Тот сжал запястье коллеги и бросил взволнованный взгляд в его сторону.
– Идет. Только не тяни.
– Как получится, – Цунаде сложила руки под пышной грудью и посмотрела на мужчин исподлобья: Хаширама обреченно смотрел под свои ноги, а Мадара что-то шептал ему на ухо, явно показывая свое участие. Бог просто не привык жертвовать чужими жизнями ради своей выгоды, но… по-другому не выйдет. Цунаде вздохнула, нервно поведя плечами:
– Идите уже, сил нет моих. Пошли вон!
– Уже, – ухмыльнулся Мадара, щелкнул пальцами и мужчины пропали. А женщина повернулась на пятках и зашла в свой домик.
На столе потухали одна за другой семь свечей, отпуская на свободу последние потрескивания своих фитильков. Тяжелый запах тающего воска царил в комнате, давя на легкие.
Небрежное движение кистью, и свечки снова горят, будто они никогда не сгорали до основания. А Цунаде тяжело вздохнула и села на футон, скрещивая ноги и кладя руки на колени. Прикрыв глаза, блондинка наклонила голову вперед и забормотала какие-то слова, делая быстрые и резкие вдохи.
Маленькие язычки пламени свечек затрепетали, увеличиваясь и сливаясь в единую полосу огня. На горячей ленте были видны нечеткие образы иероглифов, силуэты людей и яркие всполохи синего и желтого цветов.
Блондинка повела плечом, выговаривая заключительные слова и обессилено падая на спину. Глаза раскрылись, на их дне был пепел. Не составило труда забрать эту девушку. Она была легкомысленна. Идиотка.
Пламя вновь разделилось на отдельные колышущиеся язычки, каждый и которых имел сине-желтый оттенок. Мягкий воск снова начал потрескивать вместе с фитилем. Блондинка гулко вдохнула, пряча лицо в сгибе локтя. Мальчишка никогда не простит этот поступок.
_______________________________________________________
*Куриштару – кристаллический, хрустальный.
*Травертиновый – есть такой камень, который очень похож на слюду. Траверти́н (от итал. travertino, лат. lapis tiburtinus — тибурский камень) — известковый туф, поликристаллическая прочная тонкозернистая гомогенная горная порода, образованная минералами карбоната кальция (в основном арагонит с меньшей долей кальцита), известковые отложения углекислых источников. Поддаётся шлифованию и полировке. В первом столетии до нашей эры травертин был известен под именем lapis tiburtinus (камень из Тибура).
Вода в травертиновых источниках пресная и более вкусная.
Арт главы:
А вот этот арт считайте официальной иллюстрацией ко всему фанфу - посмотреть