Sithenes sceandu kasta an niht ic dragan, heonon ren an cleonsian min sawol(с)
Название: Нянька для призрака.
Автор: Винта_Сатва
Бета: Рафаил Тринклер
Пейринг: Наруто/Саске, может еще кто будет, но вряд ли.
Жанр: Romance , может быть юмор и никакой мистики. Небольшие переживания главного персонажа не более. (Заинтригованы?))), лемончик есть
Размер: Макси
Рейтинги: NC- 17
Дисклеймер: От всего отказываюсь. Наруто- Саске. Парочку эту- Кишимото. Мое же - идея и нервное хихиканье.
Саммари: Домашний арест, никаких денег, полная ж..па. Но, что это..? Неужели старым друзьям семьи некому приглядеть за их сыновьями?... Удача наконец-то повернулась лицом, а не как обычно?...
Размещение: уж имейте совесть спросить, потешьте мое самолюбие)
Состояние: уже продолжен)
От автора: Мы смогли! Прода! Прода!
4 часть
читать дальше
***
Узумаки изо всех своих потаенных внутренних резервов искал силы, дабы сдержать рвущийся изнутри смех. Его распирало, его трясло и лихорадило по-страшному, губы постоянно саднило от прикусов, а кончики пальцев оставляли почти болезненные следы синяков на колене Учихи. Но он терпел - молчал, закусив губу, сжимал в кулак напряженную руку своего подопечного и поглаживал его бедро. Саске на наглую экзекуцию части своей ноги предпочел молчать - его голова преспокойно покоилась на коленях блондина, а прикрытые челкой и веками глаза почти слипались, то и дело ныряя в сон, потому на легкие, но ощутимые прикосновения, он предпочел забить.
- А вот и твой дом. - Едва выдавил из себя Узумаки, завидев перед машиной по обыкновению закрытые кованые ворота, после чего склонился к полуспящему и, переместив руку с бедра Учихи, одарил тонкие черты лица легкими прикосновениями: - Проснись, спящая красавица.
- Пошел ты. - Не открывая глаз, как видно на автомате, прошипел Саске и, чуть повернув нос к животу няня, глубоко вздохнул. Ему вовсе не хотелось вставать и идти к родным и несомненно дражайше любимым родителям. Более притягательным был вариант остаться в такси и, тупо вперившись носом в пахнущую чистотой майку Узумаки, дремать, дремать, дремать... Вряд ли Наруто был бы против, наверное даже двумя руками за...
- Ма-алыш... - пропел блондин и, наклонившись еще ближе, коснулся губами удачно подставленных изгибов одной из скул мальчика. Брюнет вздрогнул и чуть повернул голову ближе к одежде няня, открывая больше места для действия и желаний: - А как же объяснения? Как же любимые родители..? Не хочешь ли ты променять их на ...часок-другой прелестного секса...
Учиха моргнул, широко зевнул и во время потягивания грубо смял один бок майки Узумаки, недовольный его последними словами. С него вполне хватало на сегодняшний день событий (да и на вчерашний тоже), потому он предпочел неодобрительно покачать головой и, поднявшись с нагретых коленей, открыл дверь - машина в это время как раз остановилась рядом с гостеприимно раскрытыми воротами фамильного особняка - и это позволило еще и вылезти из салона, тут же вперевшись до этого момента чистыми ботинками в лужу, полную грязи. Саске бы и рад был выругаться, но где-то рядом могли оказаться явно противящиеся сквернословию своего сына родители - мальчик предпочел лишь молча провести кончиком подошвы ботинка по асфальту, счищая грязь и мысленно проклиная явно вредного водителя.
Вытащив из салона свой увесистый рюкзак, в который были сложены постиранные в его доме вещи Саске, Наруто поспешил догнать уже преодолевшего преграду ввиде ворот брюнета. Учиха, получив в руки свои вещи, аккуратно сложенные в чужую сумку, перекинул лямку рюкзака на одно плечо, вопросительно посмотрел на блондина и остановился. Узумаки горестно вздохнул, читая чуть ли не мольбу в детских глазах и, схватив запястье подопечного, поволок его к дому, рядом со входом в который уже была видна черная, самая что ни на есть семейная, машина Учих.
От ворот до дома было всего от силы минут пять ходьбы, но сколько эмоций было потрачено на эти почти предсмертные шаги по выложенной тонкой черно-белой плиткой с орнаментом в чупа-чупс дорожке. Саске в очередной раз нетерпеливо сжал руку блондина и тут же расслабил её, забыв, как видно, где находится и с кем. Узумаки усмехнулся, покрепче перехватил напряженное запястье, встряхнул головой, убирая лезущие в глаза волосы и поудобнее ухватился за пластмассовое покрытие верхней ручки рюкзака с вещами маленького Учихи. Очень тяжелого, к слову, рюкзака.
И вот они подошли к дверям, хмурый дворецкий почему-то не освободил вход, видно излишне занятый чем-то своим, потому Наруто, остановившись, отпустил руку Саске из плена своих пальцев и, присев перед ним на корточки, оправил задравшуюся при ходьбе, хоть и спокойной ходьбе, рубашку. Учиха нервно пробежался взглядом от подстриженных кустов под родительским окном до небольшого прудика, едва виднеющегося из-за дома. Он нервничал и это было заметно невооруженным глазом. И одно только осознание действительности, в которой он позволял эмоциям взять верх над собой, его нервировало ещё больше. Почти до скрежета зубов.
- Сейчас мы зайдем...- поучительно произнес Узумаки, любовно оправляя одежду подопечного. Некогда смятые и собравшиеся у колен штаны, хоть смятыми и остались, но теперь хотя бы немного смахивали на то, что их обладатель за внешностью худо-бедно, но следил. - И скажем твоим родителям, что кран прорвало. Ничего нового не придумывай - все я сделаю. Просто стой...
- Да знаю я!- Нервно воскликнул Саске, отбрасывая перекочевавшую с одежды на волосы руку. Настойчивая конечность коснулась таки волос, убирая прядь за ухо, но и тут брюнет воспротивился, помотав головой и вновь позволяя волосам упасть по их неживому усмотрению. - Да отвали ты!
- Ох, Саске... - вздохнул Наруто и поднялся. Учиха вздрогнул от того, с каким придыханием было произнесено его имя. - Я переживаю не меньше твоего.
- Переживал бы - не оставил спать в ванной.
Наруто нечем было крыть подобный выпад. Хотя, нет. Ему, разумеется, было чем крыть, просто элементарно не было никакого желания что-либо еще говорить и спорить - он готовил силы для решающего и судьбоносного для его небольшого денежного поощрения разговора. Потому кинул последний взгляд на ворота, от которых уже наверняка уехало такси, подхватил слабо опущенную ладошку мальчика и толкнул дверь, тут же цепляя с пола рюкзак.
Войдя в дом, Наруто первым же делом оглядел потолок, тот, вроде как, был цел, да и видимых невооруженным глазом зазоров на нем не было, разве что какое-то небольшое более темное, чем побелка на потолке, пятно рядом с лестницей прямо под комнатой младшего Учихи. Узумаки вздохнул, повернулся к Саске и хотел было сказать, что возможно они и обойдутся без объснений, как на лестнице послышался топот, причитания, чуть ли не слезы в голосе и его довольно ощутимо сильно сжали в объятиях. Блондин даже от удивления отпустил сжимаемую руками лямку рюкзака и расслабленную ладошку Саске, отступил на шаг - он готовился к чему угодно, но только не к объятиям.
Это была Микото - как тут же понял Наруто по встревоженному голосу и черным прядям на своих приподнятых вверх от удивления ладонях - Фугаку бы себе подобного просто не позволил. Может быть подошел бы, грубо сжал в объятиях, но, чтобы вот так кинуться на руки... Хотя, кто его знает, от этих Учих чего только ждать...
- Ох, Наруто, мой милый мальчик, мы так волновались с Фугаку!- Защебетала взволнованная неизвестно чем Микото, сминая кофту на спине Узумаки пальцами. Она по росту своему едва была выше юноши, потому их плечи и глаза во время объятий были почти на одинаковом уровне и Наруто успел заметить слабый испуг темно-темно карих глаз: - Итачи нам все рассказал! Как мы могли такое не заметить!
Узумаки удивленно вскинул брови и пробежался взглядом по помещению в поисках старшего сына Учих. Нашелся подлец спускающимся по лестнице к ним, вниз. Услышав свое имя в прерывистой речи матери, он начал подавать всевозмождные сигналы руками, ногами, мимикой, лишь бы Узумаки молча соглашался со всеми словами слабой женщины. А не ляпнул что-нибудь, как он это часто делал, испортив всю слаженную, просто идеальную, по мнению старшего сына, ложь.
- Не волнуйтесь, госпожа Учиха-сан. Теперь-то все хорошо.- Юноша успокаивающе приобнял женщину за плечо и немного отстранил от себя - ему очень не хотелось ломать ту искусную пирамидку вранья, что уже успел построить в их отсутствие Итачи, потому он действовал крайне осторожно и старался не делать лишних движений. Ведь еще неизвестно, что именно старший сын наплел родителям.
- Ох, и правда! Извини!- Брюнетка резко расжала объятия, отходя на несколько мини шажков назад, - Я тебя зажала, наверное, больно?
- Да, нет.- Тупо ответил Наруто, не понимая почему ему должно быть больно.
Микото порывисто закивала и, подойдя к мужу, взяла из протянутой руки конверт, тут же вручая его парню.
- Тут несколько больше, чем мы хотели тебе дать вначале, надеюсь, ты простишь нашего сонного сына.- Женщина осуждающе посмотрела блонидну за спину, как видно, на своего младшего отпрыска, и, обойдя юношу, схватила Саске за ухо:- А, ну, быстро в дом!
- Ай! Мама! За что?!- завопил Саске, но Микото, как видно, и не собиравшаяся его слушать, буквально заволокла брюнета в дом от крыльца до самых лестниц, подталкивая его в спину до самого поворота к комнатам братьев.
- Да как те..!!- услышал Узумаки и голоса стихли - дверь закрылась с глухим стуком.
Переведя удивленный взгляд с лестницы, сжимая в руках конверт, Узумаки уставился прямо на Итачи - его так и распирало от желания спросить, что же такого успел тут наговорить старший сынуля своим родителям, пока они с Саске пеклись в пробках, в попытке добраться из душного города в хорошо проветриваемый особняк. Итачи только одобрительно кивнул, мол молчи пока, все идет как нужно, и прошествовал ввехр по лестнице, вслед за утащившей брата матерью. Спасать попавшего по его "вине" родственника от физической расправы.
- Спасибо, вам,- обратил на себя внимание глава семьи и многозначительно равнодушно уставился на гостя:- Если у нас еще будет нужда просить ВАС о чем-нибудь, мы обязательно обратимся. Передайте Джирайе, что двери нашего дома, всегда будут для ВАС открыты.
Наруто коротко поклонился и, поняв все без слов, развернулся уходить, оставляя рюкзак сиротливо лежать на диване. Намек Фугаку-сана был понят на отлично - мужчина хотел как бы ненавязчиво сказать мальчишке, чтобы тот уже уходил. Как видно, от всей кутерьмы устал не только один блондин.
Напоследок оглядев печальным взглядом большое пятно на потолке, Узумаки зашагал к услужливо раскрытым дворецким дверям. Его терзало что-то, что-то глубоко внутри, но понять, что конкретно, он так и не смог, вызвав такси и уехав наконец домой. Один.
***
Наруто ужасно не любил душные аудитории института в котором, в принципе, обучался. Хотя и появлялся в стенах, пропитанных наукой, раз в четыре недели. И то, чтобы сказать матери "привет" или же поздороваться от нечего делать, с пьяного угара, с однокурсниками. Воспринимался парень на ура, чуть ли не качался на руках, потому частенько задерживался до конца учебного дня, переходя вслед своей группе из одного кабинета в другой. Таковы были его редкие явления получать специальность, а учителям оставалось лишь молча сжимать зубы.
Хотя, чего врать, - были в институте и те преподаватели, которые высказывали свою неприязнь юноше прямо в лицо - таковой являлась учительница японского языка и, как параллель, - английского. Как правило на их уроки Наруто ходил, ну, крайне неохотно и предпочитал отсыпаться на задних партах - он дебилом не был и сам по себе знал, где и что нужно было писать, потому на вопросы изредка отвечал. Если слышал их сквозь музыку в наушниках.
И, вот, сейчас был как раз такой день - нашествия блондина на школу в целях получить грошовый кусочек того образования, что получали здесь все. Вытащив лениво из рюкзака наушники, при этом еще и крайне недовольно поглядывая на обтянутую простой, темно-зеленой материей пиджака, спину преподовательницы по английскому языку, Узумаки щелкнул нечаянно, а может и специально, на пурпурную кнопку воспроизведения. По классу прокатился яростный крик вокалиста одной из японских рок-групп и Наруто, не особо и торопясь, втолкал штекер в специально отведенную для него дырочку, с удивлением для самого себя вспоминая маленькую черноволосую занозу... Мысли явно поплыли не в том направлении, при чем без его личного разрешения.
- Mister, Uzymaki!*- Прошипела злобно на хриплом английском учительница, поворачиваясь к классу лицом, на японском она не говорила принципиально. Ученики последовали её примеру - подняли глаза от тетрадей, перемещая их на совершенно не обращающего внимание на оклик сокурсника. - Mister, Uzymaki!
Наруто вздрогнул, когда сидящий впереди Шино, неодобрительно покачав головой, стукнул ладонью по его столу. Нахмурившись блондин кинул на одногруппника недовольный взгляд, а чуть позже, поняв причину такого взбалмошного поведения брюнета, быстро поднялся, вытаскивая из одного уха белый наушник. Тот тут же покачинулся и, ударившись о куртку на уровне груди юноши, застыл в оцепенении. Из его недр до сих пор доносился шум музыки.
- Yes, mem?*- Тут же отозвался Наруто, потихоньку убавляя громкость в наушниках легкими нажатиями пальцев по карману, в котором находился плеер.
- -Mr.Uzumaki, don't you think that your behaviour is a little bit too
much?*- Быстро протараторила преподовательница, отходя к своему столу и угрожающе покручивая меж пальцев кусочек мела. Наруто не был особо силен в английском, из всей фразы понял только «what you afford» - «что вы себе позволяете», потому, опустив глаза, решил, что, если сейчас начнет спорить еще и с этим преподователем, то ему точно не сдобровать. А то, что почти не говорящая по-японски учительница, сразу наведается к его матери, наверняка с яростным требованием исключить наглеца из учебного заведения, он знал, при чем, знал крайне точно. Такое уже бывало пару раз.
- I beg your pardon, ma'am. It not gonna happen again.*- Нашелся Узумаки, поднимая голову и спокойно улыбаясь, присел на свое место, когда учительница, удовлетворившись ответом, коротко кивнула, вновь возвращая внимание доске. Класс тихо, как и повернулся, так же и отвернулся, сказать что-либо никто не осмелился. Aо первых, никто не хотел вызывать гнев преподователя, во вторых, - гнев однокурсника. Наруто же меланхолично рисовал кривую рожицу во весь лист в новенькой, совсем еще неиспользованной за все эти дни обучения, тетради. Ему почему-то опять вспомнился Саске. Вспомнились грубые, яростно сощуренные темно-темно карие глаза, вспомнилась кривая усмешка и, подобно этой учительнице, - злобная аура, наводящая страх на любого в двух метрах досягаемости. "Хотя, нет, - это преподовательница похожа на Учиху, а не наоборот."- Подумалось Узумаки и он тут же отметил подобные мысли. Соскучился. Соскучился, черт возьми, по подколкам, по жестоким захватам и их словесным перепалкам. И, да... Куда же без них - по поцелуям, объятиям и, разумеется, сексу, он соскучился куда больше.
*Мистер Узумаки!
*Да, мэм?
*Узумаки, не думаете ли вы, что слишком много себе позволяете??
*Простите, мэм. Больше такого не повторится..
(данная часть английского создана ,точнее сказать,отредактированная благодаря 7troublesome)
****
Микото всегда вставала раньше всех в доме. Раньше любимого властного мужа. Раньше дражайших, вечно спящих до обеда сыновей. И даже раньше встающей ни свет ни заря домработницы, спешащей как можно быстрее выполнить свои дела, и наконец подремать чуть дольше, чем ей было дозволено расписанием. Хозяйка служанку не бранила за утреннюю слабость и изредка умиляясь дремавшей на диване на первом этаже девушкой, укрывала её пледом, лежащим прямо перед диваном извечно на полу.
Оторвав голову от подушки и коротко поцеловав спящего к ней спиной мужа в плечо, женщина подобрала с ближнего стула халат, надела и оправила распахнутые полы, поднялась, аккуратно и как можно тише возвращая одеяло в прежнее положение - заворочавшийся от неудобства и пропажи тепла муж, совсем как ребенок, укутался в освободившейся материи, пряча недовольно сморщившийся нос. Микото улыбнулась, нежно глядя на супруга и, проведя пальцами по своим волосам, повернулась к окну, точнее к шторам, мышкой-плутовкой проскальзывая сквозь них на выходящий из спальни балкон.
Облокотившись о холодный белый мрамор локтями, брюнетка подперла подбородок ладонью, оглядывая виднеющийся совсем рядом пруд и четырех уток, уютно поселившихся на нем. Природа только начинала открывать свои глазки, только только позевывала красными отблесками солнца по горизонту и тянулась лучиками к зениту - самой верхушке и середине неба. Микото очень любила это необычное явление самого раннего рассвета и подолгу пребывала на балконе, пока её неуверенно не начинала звать с тротуара Ино - завтрак к тому времени, как женщина успевала насладиться лучами восхода, уже был готов и дымился на оттертом до зеркального блеска столе.
Глубоко вдохнув утренний, совсем чистый, не такой, каким он бывает в городе, воздух, брюнетка поправила явно растрепавшуюся прическу и так же неслышно прошмыгнув через колышущиеся, легкие шторы, подхватила из шкафа одежду и скрылась в ванной, натягивая домашние короткие бриджи и легкую, совсем подростковую кофточку, явно не по возрасту, но которая ей была как раз в пору. Почистив хорошенько зубы и умыв лицо, брюнетка причесала бережно волосы и, осмотрев себя, наконец вышла из ванны, отмечая, что стоящий на прикроватной тумбе будильник показывает на полтора часа больше, чем было, когда она проснулась.
Спустившись на первый этаж, Микото улыбнулась сонной Ино, медленно и лениво проходящей на кухню, и завернула к огромным окнам, занавешенным тяжелыми портьерами, скрывающими внутреннее убранство дома от постонних, находящихся по ту сторону стен, глаз. Хотя женщина и точно знала, как служанка до коликов не любила оправлять потрепанные хозяйкой шторы, но удержать свои уже тянущиеся руки не смогла - пара движений и небрежно собравшаяся ткань распахнула окно, ослепляя стоящую перед ним особу.
Ямонако как раз вернулась из кухни, неся две чашки с утренним горячим и дымящимся легким белым туманом кофе, когда Учиха, наконец закончив "насиловать" ткань, потянулась, потирая волосы. Пряди тут же перемешались меж собой, создавая небольшое подобие птичьего гнезда. Ино готова была рассмеяться, если бы особа, имевшая балаган на голове, не была её хозяйкой, потому лишь отдала чашку и медленно поднялась на второй этаж, прошла вдаль по коридору, помахивая ладошкой над чашкой - по расписанию нужно было сейчас убраться в спальне супругов Учих крайне тихо и осторожно, оставить полупрохладный кофе на столе и пойти в комнаты к их сыновьям. А позже можно было бы и вздремнуть, где-нибудь на кресле приблизительно первого этажа...
Микото обхватила ладонями дымящуюся чашку с кофе и неуверенно отхлебнула немного. Вообще, если быть совсем честной, она была даже против попивки кофе по утрам и очень часто создавала "критические" ситуации, как выражался её муж, видя как кто-то из их семьи употребляет крепкий напиток за утренним завтраком. По шее в основном получали Итачи и глава семьи. Саске оставался в нейтралитете - его зеленый холодный, буквально состоящий из кубиков льда, чай привычно возвышался на столе небольшой кружкой, рядом с внушительных размеров чашками отца и брата. Микото одобряла выбор сына в утреннем напитке и часто ставила его в пример двум другим мужчинам семейства.
Обойдя изящный диван полупританцовывающей походкой, женщина провела рукой почти по инерции по мягкому покрытию и, почувствовав легкую влажность, удивленно растерла капли воды меж пальцев. Ткань, которая по идее должна быть супер чистой и сухой была совсем мокрой и на ладони после прикосновения к ней оставался странный белый след... Списав необычное состояние мебели на какую-нибудь новую штуку для уборки, которую принесла их служанка, Микото хотела было пойти на кухню, дабы сотворить себе скромный завтрак - готовить худо-бедно её научила покойная ныне матушка, как видно считавшая, что её любимейшая дочь не сможет вырваться из "низины" общества - но вместо того, чтобы наконец достигнуть искусной резной доски для нарезания, она остановилась как вкопанная прямо перед несущей стеной, рядом с лестницей, которая была слева от входа на кухню. Рука с кружкой медленно, критически медленно, опустилась до уровня бедер и в миг ослабевшие пальцы выронили керамическое изделие, как видно не особо заботясь о том, что довольно сложно оттирающийся кофе попал на дорогущий старинный ковер. Не прошло и пары секунд, как обладательница в миг ослабевших пальцев отправилась вслед за упавшей чашкой.
Вышедшая на шум Ино, удивленно взвизгнула, увидев лежащую рядом со стеной хозяйку, и, переведя взгляд на стену, подбежала к лежащей, истерично, но коротко, завизжала - те дорогущие картины, за которые её наниматели наверняка отдали бешеные деньги и не позваляли девушке даже касаться полотна с целью протереть от пыли, сейчас были покрыты медленно стекающим белесым слоем штукатурки. Девушка подняла голову и уже более громко и долго закричала истошно и визгливо - потолок в том месте, где она помнила совсем недавно делали косметический ремонт, потрескался и начал потихоньку обвисать. Не прошло и пары секунд, за которые девушка перетащила бессознательную хозяйку, как потолок, окончательно размокнув, обрушился на залитый кофе ковер, покрывая, как снег придорожный асфальт, картины на стене.
****
- Фугаку!
- Я по-моему уже говорил тебе - отстань от меня, глупая женщина!
- Ты не понимаешь, мы не можем поступить по-другому! Мы просто обязаны попросить их о помощи!
- Это глупо! В конце концов можно снять на неопредленное время любое, даже самое дорогое жилье, и пережить эту унизительную часть нашей жизни.
- Ты - глупый! А о детях ты подумал?! Тебе лишь бы скинуть их на чужие плечи!
- Замолчи, женщина! Не позволю никому кричать на себя! Как я сказал - так и будет! Ни слова больше!
В комнате повисла тишина. Микото молча поднялась с покрывала убранной ранее все еще нервной Ино кровати и, коротко кивнув в знак одобрения мужу, подошла к шкафу. Фугаку следил за ней глазами молча, не смея сказать или выдавить из себя ни слова - ведь последние слова были его, а по законам светской жизни, он должен был дать слово и своему оппоненту - в данном случае своей любимейшей жене, сейчас так наивно посчитавшей, что она, дражайшая и красивейшая в мире женщина, сможет переспорить его, потомственного Учиху и лучшего представителя своего рода, как в клановой иерархии, так и в бизнесе вцелом! А она ведь попробует, верно..?
Брюнетка резко распахнула шкаф и, молча вытащив из самого нижнего ящика длиннющий чемодан на высоких, крепких колесиках, разложила его по полу, начиная понемногу скидывать с полок в него свои вещи. Именно свои, а не вещи непримиримого мужа, потому как глава семьи по определению не мог носить тонких темно-синих пеньюаров, ярко-белых бюстгалтеров или в конце концов коктельных, подчеркивающих все великолепие женского тела, платьев различных оттенков. Это еще было умолчано о нескольких парах туфель и всевозможных сумочках. Скинув по ошибке гладко выглаженный галстук, она с отвращением сжала деталь одежды и запихнула назад на полку, не заботясь о его опрятности после такой экзекуции.
- Я ухожу, Фугаку,- наконец пояснила свои действия Микото, застегнув немного нервно на последнюю молнию чемодан:- И не вернусь, пока ты не переменишь своего решения. Детей я забираю с собой - не позволю тебе издеваться над ними! С этого момента, - женщина наконец повернувшись к мужу лицом, жестко, так, как научила её жизнь в этой семье, семье настоящих Учих, взглянула на лежащего поперек кровати удивленного такой речью мужа, - я буду находиться где угодно, но лишь бы не с тобой рядом - никому не позволю ущемлять мои права!
И, подхватив чемодан под тяжелую ручку, потащила его к выходу, пыхтя через каждый шаг. Фугаку о-очень глубоко вздохнул, мучительно выдыхая и, резво поднявшись с кровати, выхватил у жены чемодан, помогая ей спутиться с лестницы, на что брюнетка как и полагается любой обиженной гордой женщине - вздернула носик и отвернула личико. Мужчина еще раз обиженно вздохнул, из-под лобья поглядывая на величественный профиль жены и наверное впервые в жизни заприметил, что с виду милая и добрая брюнеточка может быть властной эгоистичной дамочкой, которая без лишних усилий могла заставить сделать так, как ей хотелось. И он, честное слово, уже хотел было согласиться с ней, попросить прощения, но вдруг остановил сам себя, успев только раскрыть рот - ему внезапно вспомнился предыдущий момент такого же "разъезда". Тогда он прощения таки попросил, на что его любимейшая жена сказала ему подумать своей умной головой и придумать, что-то пооригинальнее, чем слова "прости" и несколько сотен красивейших роз под окном родительского дома, в котором она остановилась в прошлый раз . И Учиха придумал, правда пока решил этот план "более изощренной попытки вымолить прощение" оставить на несколько позжий срок - сейчас нужно было решить проблему с домом.
- Итачи! Саске! - Микото закричала, смешивая простой рык с истеричным визгом и от раздражения на мужа скрестила руки на груди, злобно поглядывая то на смущенно притаившуюся рядом с выходом из кухни Ино, то на потихоньку осыпающийся потолок, который с грехом попалам пытались удержать на месте двое рабочих. Безуспешно правда, побелка и полопавшаяся от воды плитка падали на ламинат, слава богу не на оттащенные в сторону ковры, что несколько нервировали как и самих рабочих, так и хозяйку дома, вынужденную лицезреть весь этот вопиющий ужас.
Первым по лестнице, разумеется, спустился Итачи. Он был старшим сыном в семье, более привыкшим к таким нечастым явлениям, как ранний подъем, потому слабо, через сон, услышав как его кто-то истошно зовет, поднялся с теплой кровати, и все таки нехотя поплелся по лестнице до первого этажа прямо в зал. Где его по обыкновению либо ждал отец, либо мать, либо еще кто-нибудь совершенно левый, за что конкретно последний получал по шее. В большинстве случаев.
Микото недовольно сморщилась, видя как сын открыто зевает и хотела было еще и на "родиночку" свою наорать как следует, но решила отложить это на потом. Так еще и не хотелось бы ссориться с собственными детьми, ведь они могут очень даже существенно помочь ей в этом маленьком споре с любимым мужем. Который, к слову, наверняка сейчас курил предложенные учтивым и понимающим дворецким сигареты - когда получались такие "ссоры" усатый низкорослый слуга вытаскивал из-за пазухи спрятанную там на "всякий случай" пачку и отдавал хозяину вместе с новенькой, но несколько потертой зажигалкой. Фугаку курил долго, тщательно и пропахивался дымом, но по крайней мере не срывался на первом попавшемся человеке - в нашем случае - на дворецком.
- Итачи, ты поедешь со мной?- Женщина приблизилась к сыну и, взяв в свои подрагивающие от раздражения ладони руку парня, умоляюще на него поглядела. Старший отпрыск Учих готов был вырвать руку из почти стального, он знал это, захвата, но лишь напрягся всем телом, предчувствуя ураган, и осторожно покачал головой, - Прости, мамочка, но нет.
- Нет, ты поедешь со мной!- Брюнетка чуть сжала пальцами еще узковатую ладонь сына и почти зловеще усмехнулась. Итачи взрогнул и, уставившись на поистине семейную ухмылку, опять на автомате, как видимо, покачал головой, - Прости, мамочка, но нет.
Вот тут и начался ад в самом его наилучшем исполнении. Итачи четыре раза проклял свои рефлексы и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. - "Мои нервы... мои нервы... Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь..."
- Я всегда знала, что ты меня не любил! Тебе важнее всего был Фугаку, его правила, его понятия! В этой семье вообще не привыкли считаться с чьим-либо мнением, если ты сам - не представитель этой семьи! - Микото упала на колени перед сыном, забыв про дорогую ткань платья, которую сейчас прижимала коленями к белому от текущих ручьев побелки полу и, обняв Итачи за шею, заплакала:- Я всегда так старалась, чтобы вы приняли меня, чтобы наконец поняли - я достойна быть рядом! Но, что получаю за столько лет мучений? Снова муки?! Неужели мой родной сын не может сделать матери приятно и хотя бы раз в жизни исполнить то, что она просит?!
Женщина, уткнувшись в шею подростку, прибавила несколько децибелов в голосе и зарыдала. Да, именно зарыдала, "выпинывая" из себя ТАКОЕ количество воды, что попавшая под обстрел слезами майка молодого Учихи, тут же пропиталась влагой и намокла. Итачи нахмурил брови и не раскрывая глаз, приобнял мать за плечи, тут же с болезненным придыханием почувствовав как хватка на шее стала более существенной. Знал он, как мамочка один раз просила - такая же истерика была и в новый год, прошлый новый год, когда они с отцом не смогли найти компромисс в вопросе о том, куда его поедут отмечать, такое же повторилось и на 8 марта, мать тогда закатила истерику, видите ли из-за дешевизны подаренного отцом кольца и "уехала" к матери, опять таки потащив за собой старшего сына. Знал он все ее истерики, чхать он на них хотел, но выбор был уже сделан за него - если он сейчас же скажет, что да, мол, согласен поехать и мысленно прибавит: "Только заткнись",- то мать замолчит и, вытерев блестящие глаза какой-нибудь сухой тряпкой, обязательно оказавшейся из шелка, наконец отстанет. Может на день, может на месяц, а может и повезет — год, не будет терроризировать его слезами. Просто Итачи был слишком слаб к плачущим женщинам и его мама об этом была прекрасно осведомлена.
- Ладно, мам, я поеду. Только перестань плакать.
Микото часто часто закивала и торопливо поднялась, разворачивая сына к себе спиной и толкая его в сторону лестниц:
- Собери с собой все самое необходимое и возвращайся вниз, я буду ждать тебя в машине. И побыстрее... пожалуйста.
Брюнет горестно вздохнул, скользнул по пролетам летниц до своей комнаты, и от негодования и тихой злобы яростно стукнул пару раз по двери брата - спустись бы раньше младший, поехал бы он. А не бедный, несчастный, судьбою обиженный...
Микото вздохнула и скромненько присела на краешек дивана, вытирая кончиком валяющейся на диване кофты растекшуюся по щекам тушь. Она не симулировала, вовсе нет, вы неправильно поняли. Большинство из её слов и правда были чистым криком души - она давно заметила, что с её мнением в этой семье особо считаться не желают, так как она женщина. Вот только просьбы её выполнялись, как приказы. Мужчины хоть особо и старались её не слушать в каких-то "юридических " вопросах, часто связанных с будущими ссорами супругов, но к мнению прислушивались и, как говорилось строчкой выше, - выполняли все, что женщина ни сказала. Хотя и крайне неохотно.
Выйдя на крыльцо, Микото тут же недовольно кинула взгляд на курящего в стороне мужа. Так она и знала - в миг отвернувшийся дворецкий уже успел приподнести свежую пачку и это несколько нервировало, нежели радовало. Подойдя к машине она быстро залезла на переднее сидение, не закрывая за собой двери. Ожидая только вышедшего и идущего крайне ленивой походкой сына. Парень залез в машину и застонав упал на заднем сидении на спину, закрывая глаза руками. Он хотел спать, хотел просто непринужденно пускать слюни на подушку... А не участвовать в этих "семейных" разборках!
- Милая, может ты все-таки останешься и не будешь предпринимать таких отчаянных мер?- Предпринял последнюю попытку Фугаку, ни на грамм не намекая, что хотел бы получить прощение. Просто невинно спросил, хочет ли она переменить свое, наверняка ошибочное, решение... Всего делов-то. И вовсе он не печалился и не ругал себя мысленно за резкие слова в адрес любимой жены.
- Найди более изощренный способ просить прощения, нежели слова "прости" и цветы под окном. Я клянусь, в этот раз мой отец будет менее терпелив к твоей трели о любви под нашими окнами.
Фугаку сжал зубы и, посмотрев в след севшей и укатившей на ИХ семейной машине жене с полуспящим Итачи, понял, что и в этот раз проиграл спор - брюнетка в очередной раз тыкнула его носом в его же слабость. Темноволосый мужчина широченно улыбнулся, повергнув в шок вышедшего на крыльцо младшего сына и растрепал себе волосы - ну вот, не зря он выбрал её, не зря!
****
Наруто зевнул и, почесав плечо, обошел стоящих у входа в интистут очкастых людей, пожав парочку рук. Кто-то был его знакомым из "учебной" жизни, с кем-то он вместе прожигал дни по клубам и ночным вечеринкам, потому набыструю пожав протянутые ладони и пропустив парочку принадлежащих двум заучкам, вышел вон из здания, не придерживая за собой двери - деревянные створки, привыкшие что их друг к другу тихонько подводят, а не оставляют на свободный полет, звучно хлопнулись друг о друга. И парень был готов поклясться, что слышал, как хрустнули петли, - вслед ему раздался крик возмущенной таким халатным отношением к интитуской мебели вахтерши.
Узумаки хотел уже было свернуть на главную дорогу и под общий гомон идущих там людей направиться к расположенной в самом конце этой дороги остановку, но лишь удивленно замер - на автостоянке, что располагалась совсем рядом с выходом, слева от ворот и дороги, стояла его новенькая серая гладкая любимая... машина.
Медленно, даже можно сказать неверующе подойдя ближе, блондин протянул руку и нежно провел по холодному покрытию капота — нет, не кажется, она и правда прямо перед ним. Чистенькая, холодная и пока что спокойно стоящая... его любимая машина, которую как видно сжалившаяся мать решила наконец вернуть за "хорошее поведение". Хотя и дней прошло то ли два, то ли три после назначения строгого наказания, как конфискация машины... Наруто решил не вдаваться в подробности, потому хотел было уже от счастья распахнуть пошире двери, вдохнуть сладкий аромат освежителя воздуха в форме рыжей елочки над зеркалом, но замер. В машину он залезть никак не мог - ключей не было.
- Это жестоко...- чуть было не заплакал он, полируя, точнее сказать наоборот, пачкая пальцами стекло левой двери от сидения водителя:- Это жестоко даже для тебя, Мама!
- Узумаки-сан?
Наруто грустно посмотрел на блестящий на осеннем солнце проигрыватель и повернулся на голос, тут же вопросительно кивая. "Ну, чего тебе нужно, придурковатое создание? Решил поглумиться, вали пока кости целы."- читалось в его вопросительно-ленивом-злобном взгляде. По крайней мере он думал, что читалось - окружающим же виделся парень, чуть ни рыдающе и любовно оглаживающий бока автомобиля.
Перед ним стоял невысокий очкастый мальчик, по-настоящему странно одетый даже для японских интститутов - шарф через шею, темно-зеленый такой, наверняка шерстяной, кофта несуразная, на мешок больше похожая, и, такие не выделяющие ничего более менее нужного, мешковатые штаны. При другом случае Наруто бы назвал это ничтожество страшным сном своим, но в этот раз промолчал, потому как вернувшаяся к нему машина, хотя сейчас и находившаяся "так близко, но так далеко" могла упорхнуть как бабочка опять на какую-нибудь стоянку, только из-за его плохого отношения к этому маленькому сгустку некрасивой энергии - мальчик, учившийся курсами ниже, на втором, если блондин не ошибался, был внуком одного из зам.директоров. А такие случаи, когда малыш жаловался дедуле, уже проскакивали - тогда мать устраивала большую истерику и надолго забирала ключи от любимой машины. Ненависть все больше росла и сейчас, в момент упоительного разочарования во всемирной справедливости, грозила вылиться на голову ничего не подозревающего мальчика-хлюпика, что так некстати попался под руку.
- Чего тебе, Конохомару?
- Госпожа Цунаде,- мальчик вспыхнул, как алый мак, и опустил взгляд в землю. Узумаки закатил глаза, чуть было не вздыхая как "изможденный мученник": - Просила передать вам ключи, как видно от этой машины.
Мальчик чуть отвернул голову, пытаясь скрыть румянец на щеках и выставил руку с протянутыми ключами вперед. Наруто от удивления подняв брови, осторожно расжал сжатые, нервно подрагивающие пальцы мальчика и забрал ключи - если раньше он не замечал, как смущается в его обществе это пугало, то теперь вполне так сильно заприметил - и этот факт наводил на довольно пошлые и непристойные мысли...
- Спасибо... Конохамару.
Мальчик часто-часто закивал и "подхватив" с асфальта свое растекшееся от счастья "Я", убежал назад к институту. Узумаки проводил подростка внимательным взглядом до самого входа, молча покручивая на пальце колечко с ключами. Саске, если бы был на его месте, и, если бы Наруто ему нравился, если, конечно, Узумаки не ошибается в правильности своего мышления по поводу скромности юнца, то он бы вероятнее всего кинулся на шею, повалил на землю и начал целовать, страстно, голодно целовать, как всегда его целовал, не насыщаясь. Наруто вздохнул и, повернувшись к машине, нажал кнопку открывания двери на своём электронном ключе. Да, Саске это все-таки Саске и другого такого он найти вряд ли сможет. Если вообще будет искать.
****
Ранняя осень. Наруто очень любил это время года. Когда вроде бы уже и не лето, да и холодов одновременно не видно. Листья еще совсем зеленые, но уже заметно, что слабые. Едва пронесется тихий, но довольно охлаждающий тело после жаркого лета ветер, как они сорвавшись с тонких веток закружатся высоко-высоко, посыпятся на головы раздраженных осенью прохожих и будто бы специально будут лететь вслед злым людям, разнося за собой запах свежеопавшей листвы. Узумаки ужасно любил такую осень, любил гулять, сидеть под заваленными красно-желтыми листками крышами беседок и сочинять какие-нибудь сладкие, упоительные стихи стоящей напротив девушке. Но сейчас он торопился домой, за окном машины накрапывал слабый дождь и к лобовому стеклу без конца липли мокрые листья, от чего дворники, застревая, отказывались чистить грязное от осеннего дождя и дорожной пыли стекло. Вот такую осень он просто ненавидел.
Аккуратно, почти любовно проводя ладонями по рулю, Узумаки развернул машину и направил её к стоящему вдалеке отчему дому. Он и правда любил осень, любил её за пока что теплые, но уже отдающие прохладой краски, любил за греющие лучи выбежавшего из-за облаков солнца, просто непринужденно любил и не смущался повторять это каждому встречному, гуляя по парку. По осени он становился до дрожи в зубах романтичным и потом, глубокой, холодной зимой с отвращением вспоминал это прохладное время.
Наруто как раз сладостно вздыхал, мысленно представляя как и куда он будет целовать разнежившегося на его кровати Саске, как прямо перед носом его, пока не до конца грязной машины, пронесся какой-то автотранспорт, больше напоминающий маленький, жукообразный ночной горшок желтого цвета и скрылся за повторотом. Узумаки вывернул руль и, заехав на чей-то там газон, развернулся назад, полным ярости взглядом смотря вслед уехавшему автомобилю. Соседей он своих просто ненавидел, особенно осенью, когда они возвращались с курортов и «по-старинке» гоняли по довольно узковатым для этого улицам. Киба не в счет - он еще ни разу не пропахал чужую лужайку колесом и не врезался в мусорные баки. По крайней мере при Наруто этого точно не было.
Нет, Узумаки вовсе не нелюбил своих соседей лютой, бешенной нелюбовью. Он просто их тихо-мирно ненавидел. Ненавидел почти так же, как и ненавидел присматривать за детьми, но почему-то постоянно поступал сам же себе наперекор. Так же как он и привык кричать на всю квартиру маленькому, вечно сонному Учихе: "Подъем!", так же он и привык готовить каждую осень большой, вкусный пирог из старых, почти засохших ягод то ли малины, то ли крыжовника, собранных матерью в небольшом огородике позади дома, в отдалении от нескромных глаз проходящих мимо гуляк. Не без помощи матери, конечно, пирог возводился в великолепную и безусловно манящую голодного, горку. Это не был ход высокомерной ненависти, хитроумной и продуманной лжи, с целью отравить нелюбимых соседей. Нет, правда. Просто он, испекший однажды в подарок какой-то пожилой дамочке печенье, быстро привык к производству хлебобулочных изделий и пек их с легкой руки, подкидывая живущим по соседству людям. А уж жрали ли они ненужные его семье ягоды или же выбрасывали сразу же вместе с вкуснейшим пирогом - Узумаки волновало в самую последнюю очередь. Сразу после "страха" покупать нижнее белье для девушки.
Проследив глазами за уехавшим в туманную даль автомобилем, Наруто хотел было уже газонуть к дому, но, заприметив отъезжающую от их жилища машину, нажал на тормоза в переносном смысле слова, с выпучившимися от удивлениям глазами чуть ли не впечатываясь в лобовое стекло своей машины - с их двора отъезжала, если он не ошибался, конечно, машина семьи Учих. А раз она приезжала, значит, значит...
Чуть было не завизжав от радости - осенняя романтичность тут же дала о себе знать - Наруто надавил на педаль газа и, пролетев мимо медленно выезжающей из-за поворота машины одних из соседей, загнав своей скоростью беднягу на чужой газон, он заехал на тротуар рядом с почтовым ящиком своего дома, и, припарковав машину на быструю руку, выскочил из неё. Не тут-то было - кусок кофты, крепко защемившийся дверью, не поддававшийся никаким мысленным мольбам и довольно ощутимым подергиваниям рукой, не пускал бежать дальше. Узумаки рванул вперед, не заботясь о том, что майка порвалась почти на половину и, что в принципе-то дверь можно было открыть ключом. На двери остался висеть печальный и покинутый злой судьбой кусочек черной кофты.
Блондин и сам до конца не осознавал почему действовал так радикально, но уже скрывшаяся где-то далеко за поворотом машина Учих взволновала его сознание, взбудоражила эмоции, как метла взметает в воздух свежеопавшие листья, - и эмоции, взревев, как вулканы, потребовали непромедлительного вымещениях их на довольно конкретном объекте с черноволосой головой и вечно недовольной миной. И Наруто просто не мог и не хотел себя сдерживать, дабы осуществить задуманное.
И каково же было разочарование Узумаки, когда он, буквально влетев в дом и сжав в объятиях удивленного брюнета, внезапно понял, что от "умирающего в его руках" парня вовсе не пахло так, как должно было пахнуть. Да и рост был более высоким, чем должен был быть... И волосы длиннее, что ли... "Оброс? За два дня?"
- Здравствуй, Наруто. Я тоже безмерно рад тебя видеть, но придушишь,- радостно и удивленно одновременно.
- Привет, Ита-ачи... А... а где Саске?- В надежде услышать что-то вроде: "Поднялся наверх, устал видите ли."
- А он дома, с отцом, наверное. - Пытаясь отстранить внезапно слишком легко поддавшегося парня.
- А, ясно,- убито.
И это было самое большое разочарование во всей блондинистой жизни Наруто. Не считая, конечно, того, что дед мороз - вымысел и солнце - не большая яркая лампочка.
Автор: Винта_Сатва
Бета: Рафаил Тринклер
Пейринг: Наруто/Саске, может еще кто будет, но вряд ли.
Жанр: Romance , может быть юмор и никакой мистики. Небольшие переживания главного персонажа не более. (Заинтригованы?))), лемончик есть
Размер: Макси
Рейтинги: NC- 17
Дисклеймер: От всего отказываюсь. Наруто- Саске. Парочку эту- Кишимото. Мое же - идея и нервное хихиканье.
Саммари: Домашний арест, никаких денег, полная ж..па. Но, что это..? Неужели старым друзьям семьи некому приглядеть за их сыновьями?... Удача наконец-то повернулась лицом, а не как обычно?...
Размещение: уж имейте совесть спросить, потешьте мое самолюбие)
Состояние: уже продолжен)
От автора: Мы смогли! Прода! Прода!
4 часть
читать дальше
***
Узумаки изо всех своих потаенных внутренних резервов искал силы, дабы сдержать рвущийся изнутри смех. Его распирало, его трясло и лихорадило по-страшному, губы постоянно саднило от прикусов, а кончики пальцев оставляли почти болезненные следы синяков на колене Учихи. Но он терпел - молчал, закусив губу, сжимал в кулак напряженную руку своего подопечного и поглаживал его бедро. Саске на наглую экзекуцию части своей ноги предпочел молчать - его голова преспокойно покоилась на коленях блондина, а прикрытые челкой и веками глаза почти слипались, то и дело ныряя в сон, потому на легкие, но ощутимые прикосновения, он предпочел забить.
- А вот и твой дом. - Едва выдавил из себя Узумаки, завидев перед машиной по обыкновению закрытые кованые ворота, после чего склонился к полуспящему и, переместив руку с бедра Учихи, одарил тонкие черты лица легкими прикосновениями: - Проснись, спящая красавица.
- Пошел ты. - Не открывая глаз, как видно на автомате, прошипел Саске и, чуть повернув нос к животу няня, глубоко вздохнул. Ему вовсе не хотелось вставать и идти к родным и несомненно дражайше любимым родителям. Более притягательным был вариант остаться в такси и, тупо вперившись носом в пахнущую чистотой майку Узумаки, дремать, дремать, дремать... Вряд ли Наруто был бы против, наверное даже двумя руками за...
- Ма-алыш... - пропел блондин и, наклонившись еще ближе, коснулся губами удачно подставленных изгибов одной из скул мальчика. Брюнет вздрогнул и чуть повернул голову ближе к одежде няня, открывая больше места для действия и желаний: - А как же объяснения? Как же любимые родители..? Не хочешь ли ты променять их на ...часок-другой прелестного секса...
Учиха моргнул, широко зевнул и во время потягивания грубо смял один бок майки Узумаки, недовольный его последними словами. С него вполне хватало на сегодняшний день событий (да и на вчерашний тоже), потому он предпочел неодобрительно покачать головой и, поднявшись с нагретых коленей, открыл дверь - машина в это время как раз остановилась рядом с гостеприимно раскрытыми воротами фамильного особняка - и это позволило еще и вылезти из салона, тут же вперевшись до этого момента чистыми ботинками в лужу, полную грязи. Саске бы и рад был выругаться, но где-то рядом могли оказаться явно противящиеся сквернословию своего сына родители - мальчик предпочел лишь молча провести кончиком подошвы ботинка по асфальту, счищая грязь и мысленно проклиная явно вредного водителя.
Вытащив из салона свой увесистый рюкзак, в который были сложены постиранные в его доме вещи Саске, Наруто поспешил догнать уже преодолевшего преграду ввиде ворот брюнета. Учиха, получив в руки свои вещи, аккуратно сложенные в чужую сумку, перекинул лямку рюкзака на одно плечо, вопросительно посмотрел на блондина и остановился. Узумаки горестно вздохнул, читая чуть ли не мольбу в детских глазах и, схватив запястье подопечного, поволок его к дому, рядом со входом в который уже была видна черная, самая что ни на есть семейная, машина Учих.
От ворот до дома было всего от силы минут пять ходьбы, но сколько эмоций было потрачено на эти почти предсмертные шаги по выложенной тонкой черно-белой плиткой с орнаментом в чупа-чупс дорожке. Саске в очередной раз нетерпеливо сжал руку блондина и тут же расслабил её, забыв, как видно, где находится и с кем. Узумаки усмехнулся, покрепче перехватил напряженное запястье, встряхнул головой, убирая лезущие в глаза волосы и поудобнее ухватился за пластмассовое покрытие верхней ручки рюкзака с вещами маленького Учихи. Очень тяжелого, к слову, рюкзака.
И вот они подошли к дверям, хмурый дворецкий почему-то не освободил вход, видно излишне занятый чем-то своим, потому Наруто, остановившись, отпустил руку Саске из плена своих пальцев и, присев перед ним на корточки, оправил задравшуюся при ходьбе, хоть и спокойной ходьбе, рубашку. Учиха нервно пробежался взглядом от подстриженных кустов под родительским окном до небольшого прудика, едва виднеющегося из-за дома. Он нервничал и это было заметно невооруженным глазом. И одно только осознание действительности, в которой он позволял эмоциям взять верх над собой, его нервировало ещё больше. Почти до скрежета зубов.
- Сейчас мы зайдем...- поучительно произнес Узумаки, любовно оправляя одежду подопечного. Некогда смятые и собравшиеся у колен штаны, хоть смятыми и остались, но теперь хотя бы немного смахивали на то, что их обладатель за внешностью худо-бедно, но следил. - И скажем твоим родителям, что кран прорвало. Ничего нового не придумывай - все я сделаю. Просто стой...
- Да знаю я!- Нервно воскликнул Саске, отбрасывая перекочевавшую с одежды на волосы руку. Настойчивая конечность коснулась таки волос, убирая прядь за ухо, но и тут брюнет воспротивился, помотав головой и вновь позволяя волосам упасть по их неживому усмотрению. - Да отвали ты!
- Ох, Саске... - вздохнул Наруто и поднялся. Учиха вздрогнул от того, с каким придыханием было произнесено его имя. - Я переживаю не меньше твоего.
- Переживал бы - не оставил спать в ванной.
Наруто нечем было крыть подобный выпад. Хотя, нет. Ему, разумеется, было чем крыть, просто элементарно не было никакого желания что-либо еще говорить и спорить - он готовил силы для решающего и судьбоносного для его небольшого денежного поощрения разговора. Потому кинул последний взгляд на ворота, от которых уже наверняка уехало такси, подхватил слабо опущенную ладошку мальчика и толкнул дверь, тут же цепляя с пола рюкзак.
Войдя в дом, Наруто первым же делом оглядел потолок, тот, вроде как, был цел, да и видимых невооруженным глазом зазоров на нем не было, разве что какое-то небольшое более темное, чем побелка на потолке, пятно рядом с лестницей прямо под комнатой младшего Учихи. Узумаки вздохнул, повернулся к Саске и хотел было сказать, что возможно они и обойдутся без объснений, как на лестнице послышался топот, причитания, чуть ли не слезы в голосе и его довольно ощутимо сильно сжали в объятиях. Блондин даже от удивления отпустил сжимаемую руками лямку рюкзака и расслабленную ладошку Саске, отступил на шаг - он готовился к чему угодно, но только не к объятиям.
Это была Микото - как тут же понял Наруто по встревоженному голосу и черным прядям на своих приподнятых вверх от удивления ладонях - Фугаку бы себе подобного просто не позволил. Может быть подошел бы, грубо сжал в объятиях, но, чтобы вот так кинуться на руки... Хотя, кто его знает, от этих Учих чего только ждать...
- Ох, Наруто, мой милый мальчик, мы так волновались с Фугаку!- Защебетала взволнованная неизвестно чем Микото, сминая кофту на спине Узумаки пальцами. Она по росту своему едва была выше юноши, потому их плечи и глаза во время объятий были почти на одинаковом уровне и Наруто успел заметить слабый испуг темно-темно карих глаз: - Итачи нам все рассказал! Как мы могли такое не заметить!
Узумаки удивленно вскинул брови и пробежался взглядом по помещению в поисках старшего сына Учих. Нашелся подлец спускающимся по лестнице к ним, вниз. Услышав свое имя в прерывистой речи матери, он начал подавать всевозмождные сигналы руками, ногами, мимикой, лишь бы Узумаки молча соглашался со всеми словами слабой женщины. А не ляпнул что-нибудь, как он это часто делал, испортив всю слаженную, просто идеальную, по мнению старшего сына, ложь.
- Не волнуйтесь, госпожа Учиха-сан. Теперь-то все хорошо.- Юноша успокаивающе приобнял женщину за плечо и немного отстранил от себя - ему очень не хотелось ломать ту искусную пирамидку вранья, что уже успел построить в их отсутствие Итачи, потому он действовал крайне осторожно и старался не делать лишних движений. Ведь еще неизвестно, что именно старший сын наплел родителям.
- Ох, и правда! Извини!- Брюнетка резко расжала объятия, отходя на несколько мини шажков назад, - Я тебя зажала, наверное, больно?
- Да, нет.- Тупо ответил Наруто, не понимая почему ему должно быть больно.
Микото порывисто закивала и, подойдя к мужу, взяла из протянутой руки конверт, тут же вручая его парню.
- Тут несколько больше, чем мы хотели тебе дать вначале, надеюсь, ты простишь нашего сонного сына.- Женщина осуждающе посмотрела блонидну за спину, как видно, на своего младшего отпрыска, и, обойдя юношу, схватила Саске за ухо:- А, ну, быстро в дом!
- Ай! Мама! За что?!- завопил Саске, но Микото, как видно, и не собиравшаяся его слушать, буквально заволокла брюнета в дом от крыльца до самых лестниц, подталкивая его в спину до самого поворота к комнатам братьев.
- Да как те..!!- услышал Узумаки и голоса стихли - дверь закрылась с глухим стуком.
Переведя удивленный взгляд с лестницы, сжимая в руках конверт, Узумаки уставился прямо на Итачи - его так и распирало от желания спросить, что же такого успел тут наговорить старший сынуля своим родителям, пока они с Саске пеклись в пробках, в попытке добраться из душного города в хорошо проветриваемый особняк. Итачи только одобрительно кивнул, мол молчи пока, все идет как нужно, и прошествовал ввехр по лестнице, вслед за утащившей брата матерью. Спасать попавшего по его "вине" родственника от физической расправы.
- Спасибо, вам,- обратил на себя внимание глава семьи и многозначительно равнодушно уставился на гостя:- Если у нас еще будет нужда просить ВАС о чем-нибудь, мы обязательно обратимся. Передайте Джирайе, что двери нашего дома, всегда будут для ВАС открыты.
Наруто коротко поклонился и, поняв все без слов, развернулся уходить, оставляя рюкзак сиротливо лежать на диване. Намек Фугаку-сана был понят на отлично - мужчина хотел как бы ненавязчиво сказать мальчишке, чтобы тот уже уходил. Как видно, от всей кутерьмы устал не только один блондин.
Напоследок оглядев печальным взглядом большое пятно на потолке, Узумаки зашагал к услужливо раскрытым дворецким дверям. Его терзало что-то, что-то глубоко внутри, но понять, что конкретно, он так и не смог, вызвав такси и уехав наконец домой. Один.
***
Наруто ужасно не любил душные аудитории института в котором, в принципе, обучался. Хотя и появлялся в стенах, пропитанных наукой, раз в четыре недели. И то, чтобы сказать матери "привет" или же поздороваться от нечего делать, с пьяного угара, с однокурсниками. Воспринимался парень на ура, чуть ли не качался на руках, потому частенько задерживался до конца учебного дня, переходя вслед своей группе из одного кабинета в другой. Таковы были его редкие явления получать специальность, а учителям оставалось лишь молча сжимать зубы.
Хотя, чего врать, - были в институте и те преподаватели, которые высказывали свою неприязнь юноше прямо в лицо - таковой являлась учительница японского языка и, как параллель, - английского. Как правило на их уроки Наруто ходил, ну, крайне неохотно и предпочитал отсыпаться на задних партах - он дебилом не был и сам по себе знал, где и что нужно было писать, потому на вопросы изредка отвечал. Если слышал их сквозь музыку в наушниках.
И, вот, сейчас был как раз такой день - нашествия блондина на школу в целях получить грошовый кусочек того образования, что получали здесь все. Вытащив лениво из рюкзака наушники, при этом еще и крайне недовольно поглядывая на обтянутую простой, темно-зеленой материей пиджака, спину преподовательницы по английскому языку, Узумаки щелкнул нечаянно, а может и специально, на пурпурную кнопку воспроизведения. По классу прокатился яростный крик вокалиста одной из японских рок-групп и Наруто, не особо и торопясь, втолкал штекер в специально отведенную для него дырочку, с удивлением для самого себя вспоминая маленькую черноволосую занозу... Мысли явно поплыли не в том направлении, при чем без его личного разрешения.
- Mister, Uzymaki!*- Прошипела злобно на хриплом английском учительница, поворачиваясь к классу лицом, на японском она не говорила принципиально. Ученики последовали её примеру - подняли глаза от тетрадей, перемещая их на совершенно не обращающего внимание на оклик сокурсника. - Mister, Uzymaki!
Наруто вздрогнул, когда сидящий впереди Шино, неодобрительно покачав головой, стукнул ладонью по его столу. Нахмурившись блондин кинул на одногруппника недовольный взгляд, а чуть позже, поняв причину такого взбалмошного поведения брюнета, быстро поднялся, вытаскивая из одного уха белый наушник. Тот тут же покачинулся и, ударившись о куртку на уровне груди юноши, застыл в оцепенении. Из его недр до сих пор доносился шум музыки.
- Yes, mem?*- Тут же отозвался Наруто, потихоньку убавляя громкость в наушниках легкими нажатиями пальцев по карману, в котором находился плеер.
- -Mr.Uzumaki, don't you think that your behaviour is a little bit too
much?*- Быстро протараторила преподовательница, отходя к своему столу и угрожающе покручивая меж пальцев кусочек мела. Наруто не был особо силен в английском, из всей фразы понял только «what you afford» - «что вы себе позволяете», потому, опустив глаза, решил, что, если сейчас начнет спорить еще и с этим преподователем, то ему точно не сдобровать. А то, что почти не говорящая по-японски учительница, сразу наведается к его матери, наверняка с яростным требованием исключить наглеца из учебного заведения, он знал, при чем, знал крайне точно. Такое уже бывало пару раз.
- I beg your pardon, ma'am. It not gonna happen again.*- Нашелся Узумаки, поднимая голову и спокойно улыбаясь, присел на свое место, когда учительница, удовлетворившись ответом, коротко кивнула, вновь возвращая внимание доске. Класс тихо, как и повернулся, так же и отвернулся, сказать что-либо никто не осмелился. Aо первых, никто не хотел вызывать гнев преподователя, во вторых, - гнев однокурсника. Наруто же меланхолично рисовал кривую рожицу во весь лист в новенькой, совсем еще неиспользованной за все эти дни обучения, тетради. Ему почему-то опять вспомнился Саске. Вспомнились грубые, яростно сощуренные темно-темно карие глаза, вспомнилась кривая усмешка и, подобно этой учительнице, - злобная аура, наводящая страх на любого в двух метрах досягаемости. "Хотя, нет, - это преподовательница похожа на Учиху, а не наоборот."- Подумалось Узумаки и он тут же отметил подобные мысли. Соскучился. Соскучился, черт возьми, по подколкам, по жестоким захватам и их словесным перепалкам. И, да... Куда же без них - по поцелуям, объятиям и, разумеется, сексу, он соскучился куда больше.
*Мистер Узумаки!
*Да, мэм?
*Узумаки, не думаете ли вы, что слишком много себе позволяете??
*Простите, мэм. Больше такого не повторится..
(данная часть английского создана ,точнее сказать,отредактированная благодаря 7troublesome)
****
Микото всегда вставала раньше всех в доме. Раньше любимого властного мужа. Раньше дражайших, вечно спящих до обеда сыновей. И даже раньше встающей ни свет ни заря домработницы, спешащей как можно быстрее выполнить свои дела, и наконец подремать чуть дольше, чем ей было дозволено расписанием. Хозяйка служанку не бранила за утреннюю слабость и изредка умиляясь дремавшей на диване на первом этаже девушкой, укрывала её пледом, лежащим прямо перед диваном извечно на полу.
Оторвав голову от подушки и коротко поцеловав спящего к ней спиной мужа в плечо, женщина подобрала с ближнего стула халат, надела и оправила распахнутые полы, поднялась, аккуратно и как можно тише возвращая одеяло в прежнее положение - заворочавшийся от неудобства и пропажи тепла муж, совсем как ребенок, укутался в освободившейся материи, пряча недовольно сморщившийся нос. Микото улыбнулась, нежно глядя на супруга и, проведя пальцами по своим волосам, повернулась к окну, точнее к шторам, мышкой-плутовкой проскальзывая сквозь них на выходящий из спальни балкон.
Облокотившись о холодный белый мрамор локтями, брюнетка подперла подбородок ладонью, оглядывая виднеющийся совсем рядом пруд и четырех уток, уютно поселившихся на нем. Природа только начинала открывать свои глазки, только только позевывала красными отблесками солнца по горизонту и тянулась лучиками к зениту - самой верхушке и середине неба. Микото очень любила это необычное явление самого раннего рассвета и подолгу пребывала на балконе, пока её неуверенно не начинала звать с тротуара Ино - завтрак к тому времени, как женщина успевала насладиться лучами восхода, уже был готов и дымился на оттертом до зеркального блеска столе.
Глубоко вдохнув утренний, совсем чистый, не такой, каким он бывает в городе, воздух, брюнетка поправила явно растрепавшуюся прическу и так же неслышно прошмыгнув через колышущиеся, легкие шторы, подхватила из шкафа одежду и скрылась в ванной, натягивая домашние короткие бриджи и легкую, совсем подростковую кофточку, явно не по возрасту, но которая ей была как раз в пору. Почистив хорошенько зубы и умыв лицо, брюнетка причесала бережно волосы и, осмотрев себя, наконец вышла из ванны, отмечая, что стоящий на прикроватной тумбе будильник показывает на полтора часа больше, чем было, когда она проснулась.
Спустившись на первый этаж, Микото улыбнулась сонной Ино, медленно и лениво проходящей на кухню, и завернула к огромным окнам, занавешенным тяжелыми портьерами, скрывающими внутреннее убранство дома от постонних, находящихся по ту сторону стен, глаз. Хотя женщина и точно знала, как служанка до коликов не любила оправлять потрепанные хозяйкой шторы, но удержать свои уже тянущиеся руки не смогла - пара движений и небрежно собравшаяся ткань распахнула окно, ослепляя стоящую перед ним особу.
Ямонако как раз вернулась из кухни, неся две чашки с утренним горячим и дымящимся легким белым туманом кофе, когда Учиха, наконец закончив "насиловать" ткань, потянулась, потирая волосы. Пряди тут же перемешались меж собой, создавая небольшое подобие птичьего гнезда. Ино готова была рассмеяться, если бы особа, имевшая балаган на голове, не была её хозяйкой, потому лишь отдала чашку и медленно поднялась на второй этаж, прошла вдаль по коридору, помахивая ладошкой над чашкой - по расписанию нужно было сейчас убраться в спальне супругов Учих крайне тихо и осторожно, оставить полупрохладный кофе на столе и пойти в комнаты к их сыновьям. А позже можно было бы и вздремнуть, где-нибудь на кресле приблизительно первого этажа...
Микото обхватила ладонями дымящуюся чашку с кофе и неуверенно отхлебнула немного. Вообще, если быть совсем честной, она была даже против попивки кофе по утрам и очень часто создавала "критические" ситуации, как выражался её муж, видя как кто-то из их семьи употребляет крепкий напиток за утренним завтраком. По шее в основном получали Итачи и глава семьи. Саске оставался в нейтралитете - его зеленый холодный, буквально состоящий из кубиков льда, чай привычно возвышался на столе небольшой кружкой, рядом с внушительных размеров чашками отца и брата. Микото одобряла выбор сына в утреннем напитке и часто ставила его в пример двум другим мужчинам семейства.
Обойдя изящный диван полупританцовывающей походкой, женщина провела рукой почти по инерции по мягкому покрытию и, почувствовав легкую влажность, удивленно растерла капли воды меж пальцев. Ткань, которая по идее должна быть супер чистой и сухой была совсем мокрой и на ладони после прикосновения к ней оставался странный белый след... Списав необычное состояние мебели на какую-нибудь новую штуку для уборки, которую принесла их служанка, Микото хотела было пойти на кухню, дабы сотворить себе скромный завтрак - готовить худо-бедно её научила покойная ныне матушка, как видно считавшая, что её любимейшая дочь не сможет вырваться из "низины" общества - но вместо того, чтобы наконец достигнуть искусной резной доски для нарезания, она остановилась как вкопанная прямо перед несущей стеной, рядом с лестницей, которая была слева от входа на кухню. Рука с кружкой медленно, критически медленно, опустилась до уровня бедер и в миг ослабевшие пальцы выронили керамическое изделие, как видно не особо заботясь о том, что довольно сложно оттирающийся кофе попал на дорогущий старинный ковер. Не прошло и пары секунд, как обладательница в миг ослабевших пальцев отправилась вслед за упавшей чашкой.
Вышедшая на шум Ино, удивленно взвизгнула, увидев лежащую рядом со стеной хозяйку, и, переведя взгляд на стену, подбежала к лежащей, истерично, но коротко, завизжала - те дорогущие картины, за которые её наниматели наверняка отдали бешеные деньги и не позваляли девушке даже касаться полотна с целью протереть от пыли, сейчас были покрыты медленно стекающим белесым слоем штукатурки. Девушка подняла голову и уже более громко и долго закричала истошно и визгливо - потолок в том месте, где она помнила совсем недавно делали косметический ремонт, потрескался и начал потихоньку обвисать. Не прошло и пары секунд, за которые девушка перетащила бессознательную хозяйку, как потолок, окончательно размокнув, обрушился на залитый кофе ковер, покрывая, как снег придорожный асфальт, картины на стене.
****
- Фугаку!
- Я по-моему уже говорил тебе - отстань от меня, глупая женщина!
- Ты не понимаешь, мы не можем поступить по-другому! Мы просто обязаны попросить их о помощи!
- Это глупо! В конце концов можно снять на неопредленное время любое, даже самое дорогое жилье, и пережить эту унизительную часть нашей жизни.
- Ты - глупый! А о детях ты подумал?! Тебе лишь бы скинуть их на чужие плечи!
- Замолчи, женщина! Не позволю никому кричать на себя! Как я сказал - так и будет! Ни слова больше!
В комнате повисла тишина. Микото молча поднялась с покрывала убранной ранее все еще нервной Ино кровати и, коротко кивнув в знак одобрения мужу, подошла к шкафу. Фугаку следил за ней глазами молча, не смея сказать или выдавить из себя ни слова - ведь последние слова были его, а по законам светской жизни, он должен был дать слово и своему оппоненту - в данном случае своей любимейшей жене, сейчас так наивно посчитавшей, что она, дражайшая и красивейшая в мире женщина, сможет переспорить его, потомственного Учиху и лучшего представителя своего рода, как в клановой иерархии, так и в бизнесе вцелом! А она ведь попробует, верно..?
Брюнетка резко распахнула шкаф и, молча вытащив из самого нижнего ящика длиннющий чемодан на высоких, крепких колесиках, разложила его по полу, начиная понемногу скидывать с полок в него свои вещи. Именно свои, а не вещи непримиримого мужа, потому как глава семьи по определению не мог носить тонких темно-синих пеньюаров, ярко-белых бюстгалтеров или в конце концов коктельных, подчеркивающих все великолепие женского тела, платьев различных оттенков. Это еще было умолчано о нескольких парах туфель и всевозможных сумочках. Скинув по ошибке гладко выглаженный галстук, она с отвращением сжала деталь одежды и запихнула назад на полку, не заботясь о его опрятности после такой экзекуции.
- Я ухожу, Фугаку,- наконец пояснила свои действия Микото, застегнув немного нервно на последнюю молнию чемодан:- И не вернусь, пока ты не переменишь своего решения. Детей я забираю с собой - не позволю тебе издеваться над ними! С этого момента, - женщина наконец повернувшись к мужу лицом, жестко, так, как научила её жизнь в этой семье, семье настоящих Учих, взглянула на лежащего поперек кровати удивленного такой речью мужа, - я буду находиться где угодно, но лишь бы не с тобой рядом - никому не позволю ущемлять мои права!
И, подхватив чемодан под тяжелую ручку, потащила его к выходу, пыхтя через каждый шаг. Фугаку о-очень глубоко вздохнул, мучительно выдыхая и, резво поднявшись с кровати, выхватил у жены чемодан, помогая ей спутиться с лестницы, на что брюнетка как и полагается любой обиженной гордой женщине - вздернула носик и отвернула личико. Мужчина еще раз обиженно вздохнул, из-под лобья поглядывая на величественный профиль жены и наверное впервые в жизни заприметил, что с виду милая и добрая брюнеточка может быть властной эгоистичной дамочкой, которая без лишних усилий могла заставить сделать так, как ей хотелось. И он, честное слово, уже хотел было согласиться с ней, попросить прощения, но вдруг остановил сам себя, успев только раскрыть рот - ему внезапно вспомнился предыдущий момент такого же "разъезда". Тогда он прощения таки попросил, на что его любимейшая жена сказала ему подумать своей умной головой и придумать, что-то пооригинальнее, чем слова "прости" и несколько сотен красивейших роз под окном родительского дома, в котором она остановилась в прошлый раз . И Учиха придумал, правда пока решил этот план "более изощренной попытки вымолить прощение" оставить на несколько позжий срок - сейчас нужно было решить проблему с домом.
- Итачи! Саске! - Микото закричала, смешивая простой рык с истеричным визгом и от раздражения на мужа скрестила руки на груди, злобно поглядывая то на смущенно притаившуюся рядом с выходом из кухни Ино, то на потихоньку осыпающийся потолок, который с грехом попалам пытались удержать на месте двое рабочих. Безуспешно правда, побелка и полопавшаяся от воды плитка падали на ламинат, слава богу не на оттащенные в сторону ковры, что несколько нервировали как и самих рабочих, так и хозяйку дома, вынужденную лицезреть весь этот вопиющий ужас.
Первым по лестнице, разумеется, спустился Итачи. Он был старшим сыном в семье, более привыкшим к таким нечастым явлениям, как ранний подъем, потому слабо, через сон, услышав как его кто-то истошно зовет, поднялся с теплой кровати, и все таки нехотя поплелся по лестнице до первого этажа прямо в зал. Где его по обыкновению либо ждал отец, либо мать, либо еще кто-нибудь совершенно левый, за что конкретно последний получал по шее. В большинстве случаев.
Микото недовольно сморщилась, видя как сын открыто зевает и хотела было еще и на "родиночку" свою наорать как следует, но решила отложить это на потом. Так еще и не хотелось бы ссориться с собственными детьми, ведь они могут очень даже существенно помочь ей в этом маленьком споре с любимым мужем. Который, к слову, наверняка сейчас курил предложенные учтивым и понимающим дворецким сигареты - когда получались такие "ссоры" усатый низкорослый слуга вытаскивал из-за пазухи спрятанную там на "всякий случай" пачку и отдавал хозяину вместе с новенькой, но несколько потертой зажигалкой. Фугаку курил долго, тщательно и пропахивался дымом, но по крайней мере не срывался на первом попавшемся человеке - в нашем случае - на дворецком.
- Итачи, ты поедешь со мной?- Женщина приблизилась к сыну и, взяв в свои подрагивающие от раздражения ладони руку парня, умоляюще на него поглядела. Старший отпрыск Учих готов был вырвать руку из почти стального, он знал это, захвата, но лишь напрягся всем телом, предчувствуя ураган, и осторожно покачал головой, - Прости, мамочка, но нет.
- Нет, ты поедешь со мной!- Брюнетка чуть сжала пальцами еще узковатую ладонь сына и почти зловеще усмехнулась. Итачи взрогнул и, уставившись на поистине семейную ухмылку, опять на автомате, как видимо, покачал головой, - Прости, мамочка, но нет.
Вот тут и начался ад в самом его наилучшем исполнении. Итачи четыре раза проклял свои рефлексы и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. - "Мои нервы... мои нервы... Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь..."
- Я всегда знала, что ты меня не любил! Тебе важнее всего был Фугаку, его правила, его понятия! В этой семье вообще не привыкли считаться с чьим-либо мнением, если ты сам - не представитель этой семьи! - Микото упала на колени перед сыном, забыв про дорогую ткань платья, которую сейчас прижимала коленями к белому от текущих ручьев побелки полу и, обняв Итачи за шею, заплакала:- Я всегда так старалась, чтобы вы приняли меня, чтобы наконец поняли - я достойна быть рядом! Но, что получаю за столько лет мучений? Снова муки?! Неужели мой родной сын не может сделать матери приятно и хотя бы раз в жизни исполнить то, что она просит?!
Женщина, уткнувшись в шею подростку, прибавила несколько децибелов в голосе и зарыдала. Да, именно зарыдала, "выпинывая" из себя ТАКОЕ количество воды, что попавшая под обстрел слезами майка молодого Учихи, тут же пропиталась влагой и намокла. Итачи нахмурил брови и не раскрывая глаз, приобнял мать за плечи, тут же с болезненным придыханием почувствовав как хватка на шее стала более существенной. Знал он, как мамочка один раз просила - такая же истерика была и в новый год, прошлый новый год, когда они с отцом не смогли найти компромисс в вопросе о том, куда его поедут отмечать, такое же повторилось и на 8 марта, мать тогда закатила истерику, видите ли из-за дешевизны подаренного отцом кольца и "уехала" к матери, опять таки потащив за собой старшего сына. Знал он все ее истерики, чхать он на них хотел, но выбор был уже сделан за него - если он сейчас же скажет, что да, мол, согласен поехать и мысленно прибавит: "Только заткнись",- то мать замолчит и, вытерев блестящие глаза какой-нибудь сухой тряпкой, обязательно оказавшейся из шелка, наконец отстанет. Может на день, может на месяц, а может и повезет — год, не будет терроризировать его слезами. Просто Итачи был слишком слаб к плачущим женщинам и его мама об этом была прекрасно осведомлена.
- Ладно, мам, я поеду. Только перестань плакать.
Микото часто часто закивала и торопливо поднялась, разворачивая сына к себе спиной и толкая его в сторону лестниц:
- Собери с собой все самое необходимое и возвращайся вниз, я буду ждать тебя в машине. И побыстрее... пожалуйста.
Брюнет горестно вздохнул, скользнул по пролетам летниц до своей комнаты, и от негодования и тихой злобы яростно стукнул пару раз по двери брата - спустись бы раньше младший, поехал бы он. А не бедный, несчастный, судьбою обиженный...
Микото вздохнула и скромненько присела на краешек дивана, вытирая кончиком валяющейся на диване кофты растекшуюся по щекам тушь. Она не симулировала, вовсе нет, вы неправильно поняли. Большинство из её слов и правда были чистым криком души - она давно заметила, что с её мнением в этой семье особо считаться не желают, так как она женщина. Вот только просьбы её выполнялись, как приказы. Мужчины хоть особо и старались её не слушать в каких-то "юридических " вопросах, часто связанных с будущими ссорами супругов, но к мнению прислушивались и, как говорилось строчкой выше, - выполняли все, что женщина ни сказала. Хотя и крайне неохотно.
Выйдя на крыльцо, Микото тут же недовольно кинула взгляд на курящего в стороне мужа. Так она и знала - в миг отвернувшийся дворецкий уже успел приподнести свежую пачку и это несколько нервировало, нежели радовало. Подойдя к машине она быстро залезла на переднее сидение, не закрывая за собой двери. Ожидая только вышедшего и идущего крайне ленивой походкой сына. Парень залез в машину и застонав упал на заднем сидении на спину, закрывая глаза руками. Он хотел спать, хотел просто непринужденно пускать слюни на подушку... А не участвовать в этих "семейных" разборках!
- Милая, может ты все-таки останешься и не будешь предпринимать таких отчаянных мер?- Предпринял последнюю попытку Фугаку, ни на грамм не намекая, что хотел бы получить прощение. Просто невинно спросил, хочет ли она переменить свое, наверняка ошибочное, решение... Всего делов-то. И вовсе он не печалился и не ругал себя мысленно за резкие слова в адрес любимой жены.
- Найди более изощренный способ просить прощения, нежели слова "прости" и цветы под окном. Я клянусь, в этот раз мой отец будет менее терпелив к твоей трели о любви под нашими окнами.
Фугаку сжал зубы и, посмотрев в след севшей и укатившей на ИХ семейной машине жене с полуспящим Итачи, понял, что и в этот раз проиграл спор - брюнетка в очередной раз тыкнула его носом в его же слабость. Темноволосый мужчина широченно улыбнулся, повергнув в шок вышедшего на крыльцо младшего сына и растрепал себе волосы - ну вот, не зря он выбрал её, не зря!
****
Наруто зевнул и, почесав плечо, обошел стоящих у входа в интистут очкастых людей, пожав парочку рук. Кто-то был его знакомым из "учебной" жизни, с кем-то он вместе прожигал дни по клубам и ночным вечеринкам, потому набыструю пожав протянутые ладони и пропустив парочку принадлежащих двум заучкам, вышел вон из здания, не придерживая за собой двери - деревянные створки, привыкшие что их друг к другу тихонько подводят, а не оставляют на свободный полет, звучно хлопнулись друг о друга. И парень был готов поклясться, что слышал, как хрустнули петли, - вслед ему раздался крик возмущенной таким халатным отношением к интитуской мебели вахтерши.
Узумаки хотел уже было свернуть на главную дорогу и под общий гомон идущих там людей направиться к расположенной в самом конце этой дороги остановку, но лишь удивленно замер - на автостоянке, что располагалась совсем рядом с выходом, слева от ворот и дороги, стояла его новенькая серая гладкая любимая... машина.
Медленно, даже можно сказать неверующе подойдя ближе, блондин протянул руку и нежно провел по холодному покрытию капота — нет, не кажется, она и правда прямо перед ним. Чистенькая, холодная и пока что спокойно стоящая... его любимая машина, которую как видно сжалившаяся мать решила наконец вернуть за "хорошее поведение". Хотя и дней прошло то ли два, то ли три после назначения строгого наказания, как конфискация машины... Наруто решил не вдаваться в подробности, потому хотел было уже от счастья распахнуть пошире двери, вдохнуть сладкий аромат освежителя воздуха в форме рыжей елочки над зеркалом, но замер. В машину он залезть никак не мог - ключей не было.
- Это жестоко...- чуть было не заплакал он, полируя, точнее сказать наоборот, пачкая пальцами стекло левой двери от сидения водителя:- Это жестоко даже для тебя, Мама!
- Узумаки-сан?
Наруто грустно посмотрел на блестящий на осеннем солнце проигрыватель и повернулся на голос, тут же вопросительно кивая. "Ну, чего тебе нужно, придурковатое создание? Решил поглумиться, вали пока кости целы."- читалось в его вопросительно-ленивом-злобном взгляде. По крайней мере он думал, что читалось - окружающим же виделся парень, чуть ни рыдающе и любовно оглаживающий бока автомобиля.
Перед ним стоял невысокий очкастый мальчик, по-настоящему странно одетый даже для японских интститутов - шарф через шею, темно-зеленый такой, наверняка шерстяной, кофта несуразная, на мешок больше похожая, и, такие не выделяющие ничего более менее нужного, мешковатые штаны. При другом случае Наруто бы назвал это ничтожество страшным сном своим, но в этот раз промолчал, потому как вернувшаяся к нему машина, хотя сейчас и находившаяся "так близко, но так далеко" могла упорхнуть как бабочка опять на какую-нибудь стоянку, только из-за его плохого отношения к этому маленькому сгустку некрасивой энергии - мальчик, учившийся курсами ниже, на втором, если блондин не ошибался, был внуком одного из зам.директоров. А такие случаи, когда малыш жаловался дедуле, уже проскакивали - тогда мать устраивала большую истерику и надолго забирала ключи от любимой машины. Ненависть все больше росла и сейчас, в момент упоительного разочарования во всемирной справедливости, грозила вылиться на голову ничего не подозревающего мальчика-хлюпика, что так некстати попался под руку.
- Чего тебе, Конохомару?
- Госпожа Цунаде,- мальчик вспыхнул, как алый мак, и опустил взгляд в землю. Узумаки закатил глаза, чуть было не вздыхая как "изможденный мученник": - Просила передать вам ключи, как видно от этой машины.
Мальчик чуть отвернул голову, пытаясь скрыть румянец на щеках и выставил руку с протянутыми ключами вперед. Наруто от удивления подняв брови, осторожно расжал сжатые, нервно подрагивающие пальцы мальчика и забрал ключи - если раньше он не замечал, как смущается в его обществе это пугало, то теперь вполне так сильно заприметил - и этот факт наводил на довольно пошлые и непристойные мысли...
- Спасибо... Конохамару.
Мальчик часто-часто закивал и "подхватив" с асфальта свое растекшееся от счастья "Я", убежал назад к институту. Узумаки проводил подростка внимательным взглядом до самого входа, молча покручивая на пальце колечко с ключами. Саске, если бы был на его месте, и, если бы Наруто ему нравился, если, конечно, Узумаки не ошибается в правильности своего мышления по поводу скромности юнца, то он бы вероятнее всего кинулся на шею, повалил на землю и начал целовать, страстно, голодно целовать, как всегда его целовал, не насыщаясь. Наруто вздохнул и, повернувшись к машине, нажал кнопку открывания двери на своём электронном ключе. Да, Саске это все-таки Саске и другого такого он найти вряд ли сможет. Если вообще будет искать.
****
Ранняя осень. Наруто очень любил это время года. Когда вроде бы уже и не лето, да и холодов одновременно не видно. Листья еще совсем зеленые, но уже заметно, что слабые. Едва пронесется тихий, но довольно охлаждающий тело после жаркого лета ветер, как они сорвавшись с тонких веток закружатся высоко-высоко, посыпятся на головы раздраженных осенью прохожих и будто бы специально будут лететь вслед злым людям, разнося за собой запах свежеопавшей листвы. Узумаки ужасно любил такую осень, любил гулять, сидеть под заваленными красно-желтыми листками крышами беседок и сочинять какие-нибудь сладкие, упоительные стихи стоящей напротив девушке. Но сейчас он торопился домой, за окном машины накрапывал слабый дождь и к лобовому стеклу без конца липли мокрые листья, от чего дворники, застревая, отказывались чистить грязное от осеннего дождя и дорожной пыли стекло. Вот такую осень он просто ненавидел.
Аккуратно, почти любовно проводя ладонями по рулю, Узумаки развернул машину и направил её к стоящему вдалеке отчему дому. Он и правда любил осень, любил её за пока что теплые, но уже отдающие прохладой краски, любил за греющие лучи выбежавшего из-за облаков солнца, просто непринужденно любил и не смущался повторять это каждому встречному, гуляя по парку. По осени он становился до дрожи в зубах романтичным и потом, глубокой, холодной зимой с отвращением вспоминал это прохладное время.
Наруто как раз сладостно вздыхал, мысленно представляя как и куда он будет целовать разнежившегося на его кровати Саске, как прямо перед носом его, пока не до конца грязной машины, пронесся какой-то автотранспорт, больше напоминающий маленький, жукообразный ночной горшок желтого цвета и скрылся за повторотом. Узумаки вывернул руль и, заехав на чей-то там газон, развернулся назад, полным ярости взглядом смотря вслед уехавшему автомобилю. Соседей он своих просто ненавидел, особенно осенью, когда они возвращались с курортов и «по-старинке» гоняли по довольно узковатым для этого улицам. Киба не в счет - он еще ни разу не пропахал чужую лужайку колесом и не врезался в мусорные баки. По крайней мере при Наруто этого точно не было.
Нет, Узумаки вовсе не нелюбил своих соседей лютой, бешенной нелюбовью. Он просто их тихо-мирно ненавидел. Ненавидел почти так же, как и ненавидел присматривать за детьми, но почему-то постоянно поступал сам же себе наперекор. Так же как он и привык кричать на всю квартиру маленькому, вечно сонному Учихе: "Подъем!", так же он и привык готовить каждую осень большой, вкусный пирог из старых, почти засохших ягод то ли малины, то ли крыжовника, собранных матерью в небольшом огородике позади дома, в отдалении от нескромных глаз проходящих мимо гуляк. Не без помощи матери, конечно, пирог возводился в великолепную и безусловно манящую голодного, горку. Это не был ход высокомерной ненависти, хитроумной и продуманной лжи, с целью отравить нелюбимых соседей. Нет, правда. Просто он, испекший однажды в подарок какой-то пожилой дамочке печенье, быстро привык к производству хлебобулочных изделий и пек их с легкой руки, подкидывая живущим по соседству людям. А уж жрали ли они ненужные его семье ягоды или же выбрасывали сразу же вместе с вкуснейшим пирогом - Узумаки волновало в самую последнюю очередь. Сразу после "страха" покупать нижнее белье для девушки.
Проследив глазами за уехавшим в туманную даль автомобилем, Наруто хотел было уже газонуть к дому, но, заприметив отъезжающую от их жилища машину, нажал на тормоза в переносном смысле слова, с выпучившимися от удивлениям глазами чуть ли не впечатываясь в лобовое стекло своей машины - с их двора отъезжала, если он не ошибался, конечно, машина семьи Учих. А раз она приезжала, значит, значит...
Чуть было не завизжав от радости - осенняя романтичность тут же дала о себе знать - Наруто надавил на педаль газа и, пролетев мимо медленно выезжающей из-за поворота машины одних из соседей, загнав своей скоростью беднягу на чужой газон, он заехал на тротуар рядом с почтовым ящиком своего дома, и, припарковав машину на быструю руку, выскочил из неё. Не тут-то было - кусок кофты, крепко защемившийся дверью, не поддававшийся никаким мысленным мольбам и довольно ощутимым подергиваниям рукой, не пускал бежать дальше. Узумаки рванул вперед, не заботясь о том, что майка порвалась почти на половину и, что в принципе-то дверь можно было открыть ключом. На двери остался висеть печальный и покинутый злой судьбой кусочек черной кофты.
Блондин и сам до конца не осознавал почему действовал так радикально, но уже скрывшаяся где-то далеко за поворотом машина Учих взволновала его сознание, взбудоражила эмоции, как метла взметает в воздух свежеопавшие листья, - и эмоции, взревев, как вулканы, потребовали непромедлительного вымещениях их на довольно конкретном объекте с черноволосой головой и вечно недовольной миной. И Наруто просто не мог и не хотел себя сдерживать, дабы осуществить задуманное.
И каково же было разочарование Узумаки, когда он, буквально влетев в дом и сжав в объятиях удивленного брюнета, внезапно понял, что от "умирающего в его руках" парня вовсе не пахло так, как должно было пахнуть. Да и рост был более высоким, чем должен был быть... И волосы длиннее, что ли... "Оброс? За два дня?"
- Здравствуй, Наруто. Я тоже безмерно рад тебя видеть, но придушишь,- радостно и удивленно одновременно.
- Привет, Ита-ачи... А... а где Саске?- В надежде услышать что-то вроде: "Поднялся наверх, устал видите ли."
- А он дома, с отцом, наверное. - Пытаясь отстранить внезапно слишком легко поддавшегося парня.
- А, ясно,- убито.
И это было самое большое разочарование во всей блондинистой жизни Наруто. Не считая, конечно, того, что дед мороз - вымысел и солнце - не большая яркая лампочка.
@темы: Винта_Сатва
-
-
29.10.2010 в 22:02-
-
29.10.2010 в 22:12-
-
29.10.2010 в 23:47Ну с англисйким у меня "проблем". Бет бетить эти слова как видно не решился- он изучал наверное другой язык)
nyakristal
кто конкретно? Семья Узумак или Учих?)
-
-
30.10.2010 в 03:59чёрт, а я уж решила, что второй потоп тоже он устроил, дабы воссоединиться с наруто. может, фугаку ещё исправит положение, ему ж ещё с женой надо долго и трогательно мириться - к чему ему саске
спасибо!)))
-
-
30.10.2010 в 07:19Мериться они будут*типо обрадовала* но еще не скоро и очень многое будет связано с их ссорой) на здоровье,рада,что понравилось)
-
-
30.10.2010 в 20:44Правильный разговорный вариант:
-Mr.Uzumaki, don't you think that your behaviour is a little bit too much? из которого он может понять только "too much"
- I beg your pardon, ma'am. It not gonna happen again.
А так - Итачи жжет!
-
-
31.10.2010 в 08:28-
-
31.10.2010 в 15:46Только там я не дописала - It's not gonna happen - это в случае, если Узумаки знает английских хорошо, если не очень, что фраза будет звучать так: It is not going to happen again, ma'am.
И можешь стереть мои коменты.
-
-
31.10.2010 в 15:53-
-
31.10.2010 в 22:07Итачи, Наруто и Саске)))
-
-
31.10.2010 в 22:16ну да,каждому свое-а Саске и Наруто отстсутсиве Секса
вот такая я вот вредная)
-
-
31.10.2010 в 22:30-
-
31.10.2010 в 22:41Так что прода не скоро,это я так,заранее вам говорю
хотя черт его знает как жизнь повернеться)
-
-
28.11.2010 в 20:12-
-
28.11.2010 в 23:19Прода в медленно процессе не потому что я ленюсь,а потому что другие фики печатаются)
но лучше поздно,чем никогда,верно?)
думаю в скором времени прода все таки выйдет!)
-
-
18.12.2010 в 19:48-
-
18.12.2010 в 19:56честно)